Саван Вечности
Шрифт:
Волшебник спешно удалился.
Глава 25
Бэннон, терзавшийся мыслями о судьбе Яна, больше не замечал чудес Ильдакара. Он провел день в одиночестве, пытаясь придумать, как помочь своему другу.
В его голове медленно кружился водоворот из сожалений и приятных воспоминаний. Они с Яном собирали с капусты извивающихся зеленых гусениц, засовывали их в банку, а потом кормили обрывками капустных листьев. Через некоторое время гусеницы сбрасывали кожу и окукливались.
Иногда они с Яном использовали кочаны в качестве мячей. Скучающие мальчишки всегда находили себе развлечение — например, спускались в укрытую бухту и играли в приливных заводях…
Затем, подобно осколку стекла, его пронзило воспоминание об отчаянии на лице Яна, которого норукайские работорговцы избили и потащили к лодке, пока сам Бэннон удирал. Он не мог вообразить боль и страдания, которые выпали на долю Яна. Должно быть, бедного мальчика избивали и унижали. Бэннон вспомнил узоры шрамов на коже своего повзрослевшего друга. Сколько порезов и ушибов ему досталось? Сколько переломов, сотрясений, скрытых травм?
Бэннон неосознанно застонал. Он молил друга о прощении, но знал, что не заслуживает этого. То секундное колебание, то предательство оказалось большой ценой для его сердца.
Ян же потерял все.
Но что привело его друга сюда? Какая сложная цепь событий могла привести пленника с острова Кирия в этот легендарный древний город и заставить сражаться на боевой арене? Как? Пресвятая Мать морей, как… и почему?
«Здесь должен был быть я, — подумал Бэннон. — Я не должен был бросать его, ведь сначала они поймали меня».
Спустя столько времени он по-прежнему испытывал острую душевную боль и хотел, чтобы все было иначе: чтобы похитили только его, а Ян сбежал и жил со своей любящей семьей: матерью, отцом и маленькой сестрой Айрин.
Когда Бэннон добежал до деревни, поднял тревогу и позвал на помощь, было уже слишком поздно. Семья Яна была раздавлена потерей сына, а отец Бэннона поколотил его за трусость. Мальчик и не пытался избежать наказания, потому что знал, что на этот раз заслужил его.
Раз уж его собственная жизнь и так была полна боли из-за пьющего отца, может, он должен был пожертвовать собой и позволить другу спастись. Тогда Ян мог бы вырасти в счастливом доме, жениться на красивой девушке с острова и иногда произносить тост за пропавшего друга Бэннона.
Но Бэннон остался и еще несколько лет страдал от побоев, а потом попытался спасти бедных котят… и оставил любимую мать беззащитной перед этим жестоким человеком. И в итоге он так никого и не спас. И Яна тоже…
На вершине плато было тепло, а солнце ярко светило. Вспотевший Бэннон бродил по улицам, глубоко погруженный в свои мысли. Много позже, вернувшись в особняк, он наткнулся на Амоса, Джеда и Брока, которые маялись от безделья.
— Наш друг Бэннон выглядит хмурым, — сказал Амос, — а нам нечем заняться. Давайте развеселим
— И как мы это сделаем? — спросил Джед.
Брок хмыкнул.
— Отведите его к шелковым яксенам, даже если он не хочет пользоваться их услугами.
— Он может посмотреть на меня с Мелоди, — сказал Амос. — Обещаю, что на этот раз не буду заставлять ее петь.
Покраснев, Бэннон затряс головой.
— Я в порядке. Просто пойду в свою комнату.
— Нет, не пойдешь, — сказал Амос. — Оставайся с нами, развлечемся.
Бэннон собрался с силами и придал своему лицу оптимистичное выражение.
— Есть кое-что, что ты можешь сделать… — Он вздохнул и нервно пригладил длинные рыжие волосы. — Хочу попросить об одолжении.
— Об одолжении? — спросил Амос. — А ты его заработал?
Бэннон нахмурил брови.
— Меня учили, что одолжение — это то, чего ты просишь, а не зарабатываешь.
— Может, в Ильдакаре учат по-другому, — сказал Брок.
— Вчера, — начал он, — я спустился в тренировочные ямы около боевой арены.
Трое молодых людей рассмеялись.
— Адесса может с тобой покувыркаться, но это еще нужно заслужить, Бэннон. Ты должен продемонстрировать свое мастерство в бою, чтобы кто-то из Морасит воспринял тебя всерьез.
— Н-нет, дело не в этом, — забормотал он, подбирая слова. — Пресвятая Мать морей… — Он потряс головой. — Мне нужна твоя помощь, чтобы освободить моего друга Яна. Чемпиона. У тебя есть деньги и связи. Распорядители арены послушают тебя.
— Чемпиона? — переспросил Брок. — Сомнительно.
Амос, казалось, задумался.
— Возможно, мы сможем это уладить. Только дай нам время. Поговорим об этом позже.
Бэннон не мог понять, серьезно говорит юноша или просто шутит. Может, они обманывают его, но другого пути нет.
— Позже? Через сколько? Если бы вы просто пошли со мной, чтобы увидеть его…
— Завтра, — сказал Амос. — Сегодня и так слишком много дел.
— Ты вроде как сказал, что вам нечем заняться.
— Промежность Владетеля, мы еще не показали тебе реку и обрыв — одно из самых удивительных мест Ильдакара. Тебе стоит это увидеть, и лучше всего, если мы будем твоими проводниками. Мы можем рассказать много интересного.
Джед прислонился к мраморной колонне, а Амос поднялся и стал приплясывать на мелком белом гравии. Брок поправил пятнистый плащ, расправил плечи и крутанул руками, словно разминался перед боем.
— С вершины утеса можно смотреть на лодки и грузовые суда, которые плывут вверх по течению, — сказал Амос и вскинул бровь, глядя на Бэннона. — Там даже ты можешь почувствовать себя лордом.
— Никогда не хотел быть лордом, — произнес Бэннон. — В глубине души я просто капустный фермер и искатель приключений. Я хотел увидеть мир. — Он похлопал по навершию Крепыша. — А Яна забрали…
Амос и его товарищи явно не желали об этом слушать. Они широкими шагами двинулись по улице, и Бэннон последовал за ними, спускаясь с вершины плато по извилистой главной городской артерии. Дорога вела их к склону, обращенному к реке.