Сбежавшая Принцесса: чувства за гранью
Шрифт:
Дом действительно плохо прогревался по какой-то причине. Нарлитар давно хотел переехать и, похоже, это время настало.
– Я тебя согрею, - шепчет он.
И что мне делать? Только сдаться!
– Одно условие, Ани, - он отстраняется и берет меня за руку. – Сегодня я не стану препятствовать появлению наших детей.
– А…а ты препятствовал?
Дарстед не мог иметь детей. Он мог лишь обращать их. Но вот Нарлитар оборотнем не был…
– Конечно. Ани, тебе не нужны были дети, и я не позволил этому случиться. Но сегодня, - он
Я просто киваю. Прячусь за его уверенностью и силой. Верю, что мы сможем дать малышу ту семью, какой не было у меня. Верю, что ребенок окончательно вырвет нас из лап прошлого и начнет новый виток жизни, теперь уже совместной.
– Моя умница, - он снова ехидничает, зная, что это и бесит и возбуждает одновременно. – Пошли. Сбежим с этой вечеринки.
И сбегаем. С приема, посвященного собственной свадьбе. Смеемся, наслаждаясь выражением лица Лэртина, который как раз поднимается по лестнице в зал. И выскакиваем на мороз. Мне на плечи ложится пиджак мужчины. И впереди – там, за метелью, нас ждет что-то новое. Светлое, теплое, счастливое.
Кажется, это называется семьей…
***
Спустя полгода
Я стою у окна, наблюдая за светлячками, резвящимися в траве. Ребенок тоже не спит. Толкается, заставляя меня улыбаться. В свете единственной свечи улыбка выходит жутковатой. Но я счастлива так, как никогда не была. Прикасаюсь к светлым волосами, вдыхаю цветочный запах. Глажу живот, чувствуя отклик малыша.
Как Нарлитар и говорил, это его ребенок. И мой. Наш.
– Ты чего не спишь? – он входит в комнату, бросает куртку на стул.
– Не спится, - отвечаю я. – Дом новый, не привыкла. В моем-то сарае таких площадей не было.
Одна наша комната размером с весь мой дом.
– Как сын? Толкается?
– Весь в тебя, - я улыбаюсь, когда руки мужа скользят по моему животу и комочек счастья внутри отзывается на прикосновения отца. – Буйный.
– Буйная у нас ты, - со смехом отвечает Нарлитар. – А я – само спокойствие и обаяние. Ох, вырастет парень, я из него сделаю мужика.
Фыркаю. При этих словах в глазах Нарлитара горит такой огонь, что остается лишь смеяться. Кажется, скоро в его жизни появится человек, которого он будет любить больше меня.
– Я обязательно рожу еще девочку, - твердо говорю. – Хочу помощницу.
– О, нет! – притворно вздыхает муж. – Избавьте нас от девочек. Милая, я же не переживу ее взросления. У меня крыша уедет от переживаний за дочь.
– Поделом тебе, - я говорю это не зло. – Мы не позволим, чтобы с ней что-то случилось. Я точно знаю это.
– Конечно, нет. Ты уже придумала, как мы назовем сына? Так и быть, первого называешь ты.
Я напрягаюсь. И отхожу, не давая себя обнять. Мне тяжело говорить то, что я собираюсь, но осознание того, что это так правильно, так нужно, не дает отступить. В конце концов, какая мы семья, если не умеем делиться друг с другом тем, что беспокоит?
– У одного племени на севере, - начинаю я, - есть поверье. Они не оплакивают умерших родных. И не печалятся из-за их смерти. Они верят, что если назвать ребенка именем своего умершего близкого, то душа этого человека возродится в младенце и получит новую жизнь. Многие их верования работали, пока я жила у них.
– Нет, Ани, - Нарлитар стискивает зубы.
Ему все еще больно, хоть и прошло столько времени. И отчасти поэтому я хочу сделать то, что собираюсь. Я знаю, что такое мучиться от подобной боли и не могу желать такой участи мужу.
– Да, Нарлитар. Это нужно. Тебе, мне. Нам. Ему. Пожалуйста, родной мой, послушай меня. Прими его, прими это имя. Поверь в это и прекрати себя мучить. Я так хочу. Я тоже…я тоже в это верю. И хочу дать ему новую жизнь. Они верят, что душа в ребенка попадает при первом крике малыша. Он где-то здесь, ваша связь слишком сильна. Так дай ему…давай дадим ему второй шанс. Пожалуйста!
Он обнимает меня, уткнувшись носом в волосы и тихо стонет. Этот звук отдается в сердце. И малыш в животе шевелится, чувствуя мамино напряжение.
– Мы должны дать ему второй шанс, - говорю я.
– Хорошо. Хорошо, мое счастье, - выдыхает Нарлитар. – Ты доверилась мне. Ты много раз доверялась мне, а я предавал тебя. В этот раз моя очередь. Давай сделаем так.
– Тебе станет легче, вот увидишь, - улыбаюсь я. – Идем спать.
Наши пальцы переплетаются. Полная луна заглядывает в окно, но я не боюсь ни ее, ни тех тварей, что живут во тьме. Я боюсь лишь того, что могу упасть в обморок от полного, всепоглощающего счастья.
***
Спустя два месяца
Акушерка показывает мне ребенка. Я замираю. Все вокруг смолкает. Едва раздаются первые звуки этого крика, шепчу заветное имя и беру малыша. Какой же он маленький, хрупкий. Мой. Единственное, ради чего стоило через все это пройти. Он и любовь Нарлитара.
Его впускают в комнату. Меня укрывают теплым одеялом и дают воды. Мокрые волосы я собираю в хвост одной рукой. На другой держу ребенка, не в силах оторвать от него взгляд. Нарлитар нетерпеливо заглядывает в его личико.
– Ани, - он целует меня в висок.
Проводит пальцем по личику малыша и улыбается так тепло, что меня затапливает ощущением счастья.
– Назвала? – чуть напряженно спрашивает Нарлитар.
– Назвала, - отвечаю я. – Все будет хорошо.
– Дарстед, - говорит Нарлитар.
Он пробует это имя. Примеряет уже на своего сына. И успокаивается.
– Дарстед, - соглашаюсь я.
Малыш открывает глазки и смотрит на нас. Это дитя – плод такой любви, которая не снилась большинству наших писателей. И мы смеемся, а я еще и плачу. На небольшой кровати расположилась одна маленькая – пока еще маленькая – семья. Счастливая семья.