Сбежавший тролль

Хейг Мэтт

Возвращение мистера Мюклебуста

Марта была на лестничной площадке и все слышала. Осознав, что Улучшитель ушел, она спустилась вниз и обнаружила совершенно невероятную сцену.

Мало того, что ее тетя с дядей приросли к полу посреди зеленой лужи, так еще и на полу перед ними лежало каменное тело тролля. Коврик у двери и ряд ботинок были на своем месте, так же как и пальто, висевшие на плечиках. На кухонном столе лежали упакованные сэндвичи с сыром «Гейтост», которые тетя Ида приготовила для дяди Хенрика и Сэмюэля. А в гостиной стоял

собранный рюкзак.

Все эти обычные предметы, казалось, делали эту сцену только страшнее, подобно тому, как свет помогает предметам отбрасывать темную тень.

— Марта, не подходи ближе, — сказала тетя Ида. — Если ты наступишь на эту жидкость, прилипнешь к полу, как мы.

— Где Сэмюэль? — спросила Марта.

— Думаю, Улучшитель забрал его в лес. Он использовал какое-то снотворное и унес его и Тролль-сына, — ответил дядя Хенрик.

Услышав это, Марта почувствовала, как у нее подгибаются колени, и покрепче ухватилась за перила. Она не чувствовала себя настолько испуганной — или настолько одинокой — с того самого дня, когда погибли ее родители.

— Подожди, — сказала тетя Ида. — Кто-то идет.

И она не ошиблась. Снаружи доносились чьи-то тяжелые шаги и еще более тяжелое дыхание. Во второй раз за эту ночь в дверном проеме появился мистер Мюклебуст, только на этот раз он был один.

— Магнус? — удивился Хенрик. — Что с тобой случилось? Куда ты ходил?

Мистер Мюклебуст вытер лоб и ослабил воротник, глядя на камень, ранее известный под именем Тролль-папы.

— Я пошел назад к машине, позвонил в полицию и поговорил с Томасом. Я рассказал ему про троллей, но он мне, конечно, не поверил. Я сказал ему, что люди в опасности, но он только рассердился на меня. Он ответил, что я трачу время полиции. Трачу время полиции! В Фломе! Это просто смешно. Ха! — заметив, что никто не смеется, мистер Мюклебуст спросил: — Где мальчик? Сэмюэль?

— Улучшитель — тролль, который чуть тебя не убил, — забрал его, — сказал дядя Хенрик. — Его и Тролль-сына. Мальчика-тролля. — Теперь уже не имело смысла что-то скрывать. Теперь, когда мистер Мюклебуст видел троллей своими глазами.

Мистер Мюклебуст кивнул. Он увидел печаль на лице Хенрика и почувствовал что-то, чего, как он думал, никогда не сможет почувствовать по отношению к тому, кто когда-то превратил его в человека-снежка. Он почувствовал к нему жалость.

— Полагаю, ты счастлив, — довольно резко сказала тетя Ида, — теперь, когда ты знаешь правду.

— Нет, — ответил мистер Мюклебуст, сам удивленный своим ответом. — Нет, я совершенно не счастлив. И мне жаль, что я оставил вас и обманул, постучавшись в дверь.

— Это была не твоя вина, — сказал дядя Хенрик.

Марту вся эта беседа начинала изрядно раздражать.

— Мы должны найти Сэмюэля, — вмешалась она. — Мы должны его освободить.

Тетя Ида посмотрела на дядю Хенрика:

— Что нам делать?

Дядя Хенрик снова попытался поднять ногу из лужи сока хвать-травы, но не смог.

— Не похоже, что мы сможем сделать хоть что-нибудь.

— Ну, — сказала Марта, уже осторожно обходившая лужу, направляясь к двери. — Похоже, что

теперь делать что-то придется мне и мистеру Мюклебусту.

— Мне? — переспросил мистер Мюклебуст. — Ох… нет… я… э-э… у меня очень важная встреча…

— В одиннадцать вечера? — спросила Марта, глядя на свои часики.

— Ну… я… я уверен, что от меня будет мало пользы. Посмотри на меня. Я большой, толстый… большой, толстый трус.

— А я десятилетняя девочка. Но какое это имеет значение?

Тетя Ида чрезвычайно взволновалась:

— Марта, я боюсь, что мистер Мюклебуст прав. Ни ты, ни он в самом деле ничего не можете поделать. И никто из нас.

Повисло долгое, тоскливое молчание, нарушавшееся только тиканьем старых напольных часов в гостиной. Во время этого молчания мистер Мюклебуст смотрел вниз, на лицо Тролль-папы, увековеченного в камне в момент прощания со своим сыном. Всю свою жизнь он, мистер Мюклебуст, мечтал быть героем. Но только теперь он понял, что именно необходимо для исполнения этой мечты. Для этого не нужно было выигрывать медали, или быть самым быстрым лыжником, или становиться самым богатым человеком в Фломе. Нет. Чтобы быть героем, нужно что-то совершенно другое. Для этого нужно было рисковать жизнью ради кого-то. И поэтому в первый раз в своей жизни он решил совершить нечто героическое.

— Нет, Ида, — сказал он. — Я был не прав. Я был слаб. Я даже не попытался не пустить этого жестокого тролля в дом. И, возможно, я теперь не в такой хорошей форме, как когда-то, но я уверен, что я смогу сделать что-то, чтобы вернуть Сэмюэля.

— Вы правы, — сказала Марта, не успели тетя Ида и дядя Хенрик обдумать ответ. — Вы можете кое-что сделать. Вы можете отвезти меня к Корнелии.

Мистер Мюклебуст был озадачен. Последнее, чего он ожидал от Марты, — это того, что она попросит его отвезти в сторону, противоположную лесу.

— К Корнелии?

— Да, — сказала Марта. — У нее есть вещь, которая нам понадобится.

Уговоры Корнелии

Мистер Мюклебуст жил в очень большом и очень красивом доме, к которому вела длинная, извилистая подъездная дорожка. Но Марта едва замечала теннисные корты, или стойла для лошадей, или огромный холл, или спортзал, или многочисленные ванные, которые она видела по пути.

Не обратила она особого внимания и на женщину — миссис Мюклебуст, как она поняла, — которая лежала на очень длинной розовой кушетке (или она была сиреневой?), потягивала белое вино из большого бокала и смотрела в телевизор размером с киноэкран.

— Магнус, — сказала женщина, не отрывая взгляд от мыльной оперы на экране. — Я тут думала… было бы неплохо иметь мужа, который время от времени приглашал бы меня на ужин. В приятный ресторан. Мужа, который не был бы помешан на работе, работе, работе. Магнус? Магнус? Ты меня слушаешь? А что это за незамысловатое создание?

— Это создание… эта девочка — Марта Блинк. Подруга Корнелии. Где она? Корнелия, я имею в виду.

— Наверху, в своей комнате. Магнус, вернись! Ты слышал хоть слово из того, что я только что…?