Сборник эссе
Шрифт:
Одними из первых жертв лукьянизма стали в начале семидесятых гг. минувшего века граждане еврейского происхождения — что было неудивительно с учетом мощнейшей инопланетной пропаганды, направленной именно на их гипнотизацию.
В подавляющем своем большинстве они евреями были не больше, чем Абрам Ганнибал — африканским охотником с кольцом в носу. За исключением кучерявости и ошмётков дореволюционных этнических традиций (вроде скрипичной повинности, проклятия всех мальчиков Борь и Лёв того времени) они были совершенно типичными представителями городского советского класса, прямого потомка русской городской культуры.
В
Одно время лукьянизм считался болезнью исключительно кучерявых очкариков. Однако в 80-х гг им принялись заболевать все: от мордвы до ижоров и от ассирийцев до армян. Желание не нести ответа за реальность было так сильно, что даже непоправимо русские люди принимались фантазировать о папе-принце, пропавшем на задании на секретном заводе. Те из Друзей Гармонии, кто был взрослым уже в те годы, наверняка помнят о фантастических «казацкой» и «пермяцкой» нациях. А один из тяжелейших случаев и сейчас ещё чадит — я говорю, разумеется, о гордом племени укров.
К слову, именно влияние лукьянизма заставляет многих наших современников преувеличивать число и силу Понаехавших Инородцев. Для того, чтобы комфортно чувствовать себя Иным и лучшим, совершенно необходимо ощущение, что чурки и жиды составляют в мироздании внушительное большинство — верхом на носорогах наезжающее на наши Фермопилы. В этом случае по умолчанию «мы» — это немногочисленная сознательная элита нации, триста мужей
…Выборочная терапия лукьянизма невозможна. Требуется время и немало вполне сознательных усилий. Однако Космос верит в ассимиляционный потенциал русского супернарода, нечувствительно растворившего в себе уже десятки наименований Избранных Общностей и миллионы Иных, бегавших с волшебной палочкой в кармане.
P.S. Разумеется, в названии термина нет атаки на писателя. Он лишь обрисовал контур болезни:)
Против пенсионских мудрецов
В последние дни Истинному Учителю Истины (то есть мне) не удалось ничего написать: я энергетически заряжал салат оливье, во главе Секретариата колядовал со звездой по соседним особнякам и, наконец, изучал пенсионизм.
Причиной стал очередной прилив пациентов, уверяющих, будто у них депрессия. В тёплое время года они не проходят дальше приемной: секретарь Кудрявцев автоматически выписывает им направления на терапию в мой подшефный колхоз им. маршала Баграмяна. Там, пробуждаемые звуками горна, они делают зарядку, работают в поле, а по вечерам участвуют в астрономическом и биологическом кружках, разглядывая в телескоп далекие звезды и споря о происхождении жизни.
Но на зиму колхоз засыпает, а больные, воображающие себя жертвами депрессии, продолжают поступать. Поэтому дело с ними приходится иметь мне.
Суммировав все их жалобы и переведя на человеческий язык, я получил следующую универсальную формулу: "Работать мне лень, а отдыхать скучно. Помогите". Я стал с порога задавать больным два вопроса: 1) "Кто вы, голубчик, по образованию?" и 2) "А как вы отдыхаете?" Результаты заставили мою седую гриву подняться дыбом от негодования.
Выпускники физмата уверены, что отдых — это поочередное выпивание пива в Киеве, Праге, Вене и Будапеште. Биологи и историки считают, что их сердце успокоится на разглядывании автомобильных гонок. Экономисты веруют, что гармонию в их жизнь внесет лишь чудовище разврата, псевдонаука о перестановке мебели под сомнительным названием «фен-шуй». Раковой опухолью мечты надо всем этим колеблется последний и окончательный комплект: Теплое Море, Пальма, Бунгало и Мулатка.
Положение, в котором натренированные для мысли, накачанные знаниями мозги пробуют «отдохнуть» с помощью занятий глупых, детских и пассивных, является результатом очередного инопланетного заговора. Проф. Инъязов назвал его пенсионистским, ибо его жертвы подсознательно считают всякий отдых пенсией по старости и немощи.
Истоки пенсионизма теряются в начале истории. Во всяком случае, великолепная психологическая работа древнегреческого поэта Гомера «Одиссея» детально описывает большинство способов унизительной мозговой отключки, испытанных инопланетянами еще на ахейском царе и успешно практикуемых до сего дня.
Современный читатель может с удивлением обнаружить в этом произведении описание концерта культового ВИА «Сирены», группи которых чуть не стал Одиссей; первые антидепрессанты, дававшие лотофагам возможность забыть о проблемах и не париться; дикое animal-пати с Цирцеей на пульте и даже своеобразное древнегреческое Гоа с вечнозеленой мулаткой и бунгало.
Что потрясает: сам гомеровский герой, будучи человеком неграмотным и необразованным, расценивал все эти приемы совершенно правильно: как ловшки на пути к своей любви, своему царству — одним словом, к своей цели. Вне зависимости от того, предлагали ему стать позитивно мыслящим лотофагом или успокоиться навечно в компании нимфы, он видел главное. Его собираются прекратить, остановить и сделать из него, хитроумного Одиссея, пассивное и статичное нечто.
Наши современники в куда более тяжелом положении. Хотят они того или нет, но они стократно образованнее Гомера, знают математику лучше Пифагора, медицину — лучше Парацельса, а физику — лучше Архимеда и Хайяма. Более того: каждый из них провел в учёбе больше дней, чем любой из вышеперечисленных. Мозг нашего современника неимоверно развит, он попросту умён и натренирован думать и постигать.
И вот пенсионисты подсовывают этому внутричерепному профессору развлечения, годные разве что для мальчиков и девочек четырнадцати лет. Мозг пенсиониста — выпускника физмата хочет постичь мир, а хозяин заставляет его раскладывать пасьянсы. Мозг биологини хочет микроскоп, а ему выдают дамский роман. Мозг физика желает высчитывать движение сфер, а получает глубоко философскую перестановку шкафов.