Сборник историй и сказок 2021
Шрифт:
От облегчения, что ничего страшного с родными и знакомыми не случилось, подкосились ноги. Сердце медленно успокаивалось,и дае бессвязное бормотание незнакомого пьянчуги не раздражало. Он мычал что-то о запарке на работе, всe приговаривал, что очень виноват.
– Забыл, милая. Понимаешь, забыл, Надюш... А ты ж напоминала,ты ж загодя напоминала...
– Так что забыл-то? – пьяное раскаяние казалось искренним. Мне дажe стало жаль этого человека.
– Маму твою с днем рождения поздравить забыл! – всхлипнул он.
– И полгода страдал? – хмыкнула я. – Декабрь начался,
– Она и так от меня не в восторге. Все говорит, что профессия у меня не мужская...
– не обращая внимания на мои слова, продолжал причитать собеседник.
– Да не убивайся ты. На Новый год хороший подарок придумай. Простят тебя, - утешила я, подумав, что моя мама тоже не слишком уважала мужчин-бухгалтеров, например,и долгo фукала, когда узнала, что в школе у племяшки в начальных классах учитель мужчина.
– Думаешь? Надюш, ну ты же ее лучше знаешь. Боюсь, не примет подарок, обиделась же наверняка, – молодой человек снова горестно всхлипнул. – Может, поговоришь с ней? Прощупаешь почву, подготовишь немного, а?
– Давай вернемся к этой теме, когда у тебя голова будет трезвая?
– я понимала, что незнакомец ошибся номером, потому и не торопилась давать обещания. Мало ли, вдруг запомнит, а какая-то другая Надя потом будет разбираться и с ним, и со своей мамой.
– Да,так верней, - тяжело вздохнул он и отпил еще из стакана. Я ясно слышала, как лед cтукнулся о стенки. – Но я это, цветы ей пошлю. Тоже подготовлю почву...
– Хорошая мысль, - похвалила я чьего-то переживающего зятя.
– Улицу переименовали... Стало же Персея пять, да?
– Слава богу, не имени Медузы Горгоны, - фыркнула я.
– Да-да, точнo! Персея! – оживился незнакомец.
– Она тоже про Горгону вспомнила, сказала,так надо назвать район для тещ и свекровей. Спасибо, Наденька. Люблю тебя. Ты ж мое золотце!
В трубке послышались короткие гудки. Я нехотя встала, вернула телефон на место и побрела обратно в постель. Назвать улицу именем мифического грека... Это ж надо додуматься. Еще немного,и появятся улицы в честь цветов, ка в «Незнайе». Хотя это оригинальней постоянных проспектов Ленина, площадей Революции и пресловутой Третьей улицы Строителей.
Заутавшись в сохранившее тепло одеяло, исренне понадеялась, что смогу уснуть в без малого три ночи. Чей-то раскаивающийся зять явно забыл посмотреть на часы, хватаясь за телефон. И вообще нужно радоваться тому, что он не считал меня своей бывшей и обошлось без наездов и дурных обвинений. После таого я бы точно не уснула.
***
Кофе, быстрый завтрак, толчея в транспорте и рутинная работа плохо отвлекали меня в этот день. Я то и дело вспоминала ночной разговор, искренность молодого человеа и ласовое звучание собственного имени. Пусть эта нежность предназначалась не мне, но все равно было приятно.
Вечером после работы заехала к брату, а и oбещала. Они с женой хотели сходить в ино, а я вызвалась посидеть с племяшой. Мы сделали с ней домашние урои, смастерили три фoнарика в форме елоче и даже успели их запрятать, чтобы к праздникам устроить сюрприз. Пока Настена увлеченно раскрашивала яркие шарики, рассказывала о школе, я гадала, какой подарок приготовит теще мой ночной собеседник. Как глупо, что он все не шел у мeня из головы.
На десерт была хурма,и уже никто не удивился желанию Насти посадить косточки. Она упорно пыталась вырастить финики, апельсины, мандарины, лимоны и даже манго. За два года прижился один только желудь, который племяшка нашла уже с ростком,и от этой возни с горшками Света с Павлом давно устали. Так что в этот раз косточки со всеми почестями в землю запихивала я.
– Они обязательно прорастут, - заверяла я, укладывая в горшки темные приятно скользящие в пальцах косточки.
– Они сильные, хорошие. Обязательно прорастут.
– Не потому что хорошие, а потому что ты сажаешь, – хмыкнула Настя. – У тебя все всегда вырастает, а у мамы даже петрушка вянет.
– Зато дочь растет красавица и умница, а петрушку можно и в пучке купить, - наставительно вмешался брат.
– Свежая и без хлопот. А в горшках на подоконнике вечно какие-то мушки заводятся.
Разговор ушел в сторону дрозофил, божьих кoровок и тли, которую муравьи используют в качестве дойных коров, а я засобиралась домой. Брат категорично заявил, что в темноту и под дождь меня никто не выпустит, и я осталась ночевать у них.
Устроившись на раскладном диване в гостиной, вспомнила разговоры с коллегами и подругами. Почти никто из них не выращивал дома цветы. Винили в этом стимуляторы, которыми накачивают растения в питомниках, говoрили, что сейчас все одноразовое. Процвело – выбросил,и можно не биться, все равно не спасешь. Раньше было женское национальное развлечение: выпестовать из где-то отрезанного листочка фиалочку занятной расцветки. Теперь же у большинства не выживали даже неубиваемые суккуленты, оттого мой плодоносящий лимон и два пышных абутилона неизменно восхищали гостей.
***
Субботнее утро, неспешность и леность, сытный завтрак, мультики для Насти, вкуснющий кофе для взрослых. За окном шел первый снег и таял, стоило ему коснуться асфальта, заунывно выл ветер,и высовывать нос из уютного дома не хотелось. Я искренне сочувствовала собакам, вынужденным и в такую погоду выгуливать своих хозяев.
После полудня выглянуло солнышко, стало повеселей,и я все-таки поехала к себе. На дверь моей квартиры прилепили яркую бумажку. Соседка сверху просила зайти за посылкой. Мысленно перебирая свои недавние покупки, я терялась в догадках. Все заказанное давно пришло, никаких посылок я не ждала.
– О, Наденька! – пухлая старушка в пестрой вязаной кофте широко улыбнулась и жестом пригласила зайти. Конечно, через порог разговаривать – примета дурная. Так жертва пожилой сплетницы и вывернуться может из ловушки раньше времени.
– Здравствуйте, Василена Григорьевна, вы посылку для меня взяли? Спасибо большое, это очень мило с вашей стороны, – громко поблагодарила я, помня, что экономная соседка исправно носит слуховые аппараты, но не включает их. Бережет батарейки.
– Я-то думала, ты ещё вчера зайдешь. Вечером спускалась, а тебя дома не было, – в светло-голубых глазах читался живой интерес.