Сборник произведений
Шрифт:
Немели женщины и дети,
Надежд и ужаса полны,
Когда со стороны Исети *
Шла почтальон, связной войны.
Она шагала отрешенно,
Казалась нам Судьбой она,
С разбухшей сумкой почтальонной,
Той, что наполнила война.
И кто погиб на вражьем дзоте,
Кто снова получил медаль,
Все были в сумке тети Моти,
Смешались радость и печаль.
И матери, зажав
Со страхом ждали у ворот:
– Ну, как ты там? Ты жив, сыночек?
Что нынче мне судьба пошлет?
Иль радость озарит улыбкой?
Иль страшной болью всю сведет?
И женщины, как перед пыткой,
Глядели вдаль за поворот.
О, сколько им придется плакать!
Какой еще смертей поток!
Шла наша армия на запад,
А похоронки – на восток.
Нет, эту память не сотрете,
Со мною прошлое мое…
О, как мы ждали тетю Мотю!
О, как боялись мы ее!
– -----------------
* Исеть - река на Урале
Февральская встреча в Артях (из цикла "Мое военное детство")
Февральская встреча в Артях*
Война. Зима. Жестокая зима
Арти сковала панцирем студеным,
В сугробах спят замшелые дома,
Лишь дым из труб струится потаенный.
Скрипучий снег мои глаза слепит.
Закутанный в тряпье, бреду по следу
И слышу маму: “Марик, потерпи,
Еще немного, и придем к обеду”.
И вдруг навстречу выбравший маршрут
Старик в каком-то ветхом одеяле:
– Мадам, простите, как его зовут?
Как вы ребенка своего назвали?
Я не ослышался? Мне показалось, Марк?
И моего так младшенького звали…
Мы жили в Лодзи, но случилось так,
Что я один живу здесь, на Урале.
А вы, случайно, не евреи? Ба…
Не может быть! Родные, неужели?
Ведь всех убила жуткая судьба
Да как вы в этом пекле уцелели?
Я вижу вас! А из семьи моей
Погибли все вокруг. О дети, дети!
Я думал, я - единственный еврей,
Я думал, что евреев нет на свете!
А стужа становилась все сильней,
Мела поземка четкими кругами.
Арти. Зима. Единственный еврей
Смотрел на нас бездонными глазами.
– -------------------
* Арти - рабочий поселок на Среднем Урале
Баллада
Посвящаю маме, Доре Петровне Луцкой
Войне к лицу голодные весы.
На хлеб все вещи мама обменяла.
Остались лишь старинные часы,
Их в прошлом веке бабка завещала.
У нас – ни крошки, а у них – мука,
Полкомнаты завалены мукою.
И просит мама в доме казака,
Держа часы опухшею рукою:
– Мне б пуд муки, сынишку подкормить,
Тогда, глядишь, дотянем до весны мы.
Взамен часы хочу вам предложить,
Две крышки, золото, швейцарской фирмы.
– Швейцария! Уже полно всего!
Вчера вот принесли гавайские гитары…
А слышь, деваха, нынче за кого
Воюют эти самые…швейцары?
– Швейцария – нейтральная всегда,
Ей повезло, там голода не будет.
– Нейтральная? Ну, это – ерунда!
Сейчас любой за что-нибудь воюет!
Я в долг не дам ни другу, ни врагу!
Обжегшись молоком, теперь на воду дую!
Вот ты, воюешь, значит, за муку,
А я за личный интерес воюю!
И я задаром ничего не дам!
Ну, принесла ты эту безделушку,
Ей красная цена – пять килограмм!
Коли согласна, я возьму игрушку!
Велик соблазн набрать в мешок мечты,
Но что-то маму тут остановило:
Семейная реликвия, а ты…
И больше ничего уж не просила.
Ушла домой, не удержав слезы.
Хозяин долго вслед ей петушился:
– Вишь, гордая! И ешь свои часы!
Гляди, чтоб сосунок не подавился!
…И снова сны из черной полосы,
Часы же сохраняют точность хода…
Лежат в шкатулке старые часы.
Реликвия.
Семьи.
Войны.
Народа.
Первая бомбежка в Запорожье (из цикла "Мое военное детство")
В городе с плотиной Днепрогэса,
С островом, где бунтовала Сечь,
Первая бомбежка. В поднебесье
Юнкерсы, что крупная картечь.
Первая бомбежки панорама,
Вой сирены, жуткий громобой.