Сборник рассказов для людей, читающих по-русски
Шрифт:
– Конечно, помню, – она открыла шкаф и на цыпочках достала с верхней полки пакет с аккуратно уложенной в него черной форменной курткой.
– Нашивка цела? Это самое главное, ее наличие проверят в первую очередь.
– Да. Взгляни, вот.
Она развернула куртку и повернула ее задней стороной. Через всю спину шла белая нашивка с большими буквами: «ДЕКРЕТ».
– Ну, прощай.
Он распахнул дверь и резко закрыл ее за собой.
Синее-синее
Море сегодня было слишком синим. «Неестественное, – подумал
Они сидели на причале. Как и каждый день этого странного лета. И сегодня впервые не знали, о чем говорить. Макс пнул ногой камешек и посмотрел на Маринку:
– Ну, пойдем?
Маринка пристально вглядывалась в эту неестественную синь, хмурилась и кусала обветренные губы.
– Марин, ведь все решили.
– Ты уверен?
– Да.
Тамара Ивановна, сухая, изношенная, но преисполненная достоинства женщина, встретила их на крыльце своего дома. Вернее, его можно было когда-то назвать домом, а теперь он больше смахивал на хибару – как все теперь на полуострове. «Это не страшно, – пронеслось в голове у Марины. – Ведь с ним. А значит, все равно где».
– Мам… – начал Макс.
– Максим, сынок, что происходит? Добрый день.
– Мам, помнишь, я рассказывал тебе про Марину? – спросил Макс и осекся, перехватив взгляд матери, которым она вцепилась в инвалидную коляску.
– Я-то помню… – голос Тамары Ивановны перешел на сдавленный шепот. – Но я и предположить не могла, что мой… что мой… единственный… – Тамара Ивановна вдруг стала оседать на землю, пытаясь схватиться куда-то за воздух. Макс успел подскочить и подставить под мать табурет.
Марина, казалось, застыла на своем троне. Напряженно глядя на происходящее, она по-прежнему кусала губы и молчала.
– Мама, – твердо начал еще раз Макс. – Ты прогрессивная умная женщина и всегда такой была. Если бы я не был уверен в том, что ты отнесешься к моему выбору по-человечески, я бы даже не ставил тебя в известность. Мы просто пропали бы в один прекрасный момент. Вдвоем, я и она. А потом я позвонил бы тебе откуда-нибудь из Питера и сказал, что уехал жить туда. Мам, ты же читала книгу. И кино смотрела в молодости. Там еще этот снимался… Как его… Твой любимчик. Они же полноценные люди. Все умеют и все могут. И даже существовать в двух стихиях! Они круче, чем мы! Это не болезнь. Ну родилась она такой, понимаешь?
Тамара Ивановна, потихоньку было приходившая в себя, подняла на сына совершенно безумный взгляд:
– Чт…тооо?
И забыв, что только что чуть не стала жертвой апоплексии, Тамара Ивановна вскочила, бросилась к Марине и сорвала с ее ног плед, которым та была укрыта.
Мать Марины всегда диву давалась, откуда что взялось. В их роду ни у кого раньше не было таких упругих, полных силы, блестящих и переливающихся всеми цветами бензиновой лужицы хвостов. А этот раздвоенный кончик, мммм… скольких парней в их Лисьей бухте он сводил с ума. А вот надо же. Случился в ее жизни Макс… Но все это уже было неважным. Тамару Ивановну уже несло. Откуда и сила взялась. Половина поселка стеклась к воротам. Кто-то снимал на телефон. Через несколько часов будет гудеть весь интернет… Максим что-то жарко объяснял матери, что-то доказывал… А та заламывала руки, то рыдала, то рвала на себе волосы…
Марине стало одновременно горько, стыдно и почему-то смешно. Она развернула свой трон и медленно покатилась по пыльной дороге вниз, к морю. Максим с матерью этого не заметили, а онемевшие соседи расступались, освобождая ей дорогу.
Добравшись до самой кромки воды, Марина поднялась, нырнула и ушла на юг, в сторону Гурзуфа.
Жираф и яблоко
– Как же он здесь очутился?! Советник Мхрц, вы можете объяснить?
– Да, сир. Третья экспедиция Юпрса допустила ошибку во время обратного прыжка. Это существо случайно пробралось на Борт-5, а дальше – только беспечность Юпрса и его команды.
Сир Ху IV и советник Мхрц одновременно закрыли свои голосовые отсеки, так же синхронно, отработанными веками движениями, выдвинули зрительные и взглянули на существо.
Маленький дитеныш жирафа спокойно лежал за прозрачной стеной, в герметичной камере, куда по такому случаю срочно доставили кислород, немного азота, водорода – в общем, попытались создать нечто похожее на вещество, которым дышит население той планеты. Той, третья экспедиция на которую окончилась так нелепо. Малыш-жираф жевал невидимую жвачку и невозмутимо вертел головой по сторонам.
– Советник. Ну что же вы молчите, – снова спрятав зрительный отсек и открыв голосовой, произнес Ху IV.
– Совет полагает, сир, что мы должны поступить в соответствии с Великим Принципом нашей планеты – не причинять зла ни одному существу вне зависимости от его происхождения. Но тратить столько времени, 217 оборотов вокруг Сэй-Ло, на дорогу туда и столько же обратно, мы не можем себе позволить, поэтому…
– Вы хотите сказать…
– Именно. Совет считает, что нам надлежит произвести внеочередной запуск Большого Яблока.
– Но это такие суммы, столько ресурса, в том числе кадрового, к тому же сегодня выходной, все на дачах… – пробормотал Ху IV. – Впрочем, вы правы, другого выхода нет. Трубите общий сбор.
И уже через минуту все пространство ангара кишело ползающими туда-сюда по полу сотрудниками Центра.
Был срочно доставлен уже было уползший домой пристыженный Юпрс.
Малыша-жирафа аккуратно переместили вместе с камерой обратно внутрь Борта-5, а затем в середину ангара выкатили исполинское, сто метров в диаметре, красное яблоко.
Когда все было готово, система запустила обратный отсчет.
Пять, четыре, три, два, один, старт!
Под Большим Яблоком медленно открылось дно ангара, гигантский фрукт со свистом вылетел вниз, за ним – Борт-5 с Юпрсом и малышом-жирафом, дно ангара закрылось и дальнейшее можно было наблюдать лишь на мониторах сотрудников Центра.
Преодолев притяжение планеты, Яблоко набрало сверхзвуковую скорость и через 38 секунд резко остановилось посреди Мироздания. Пространственно-временной континуум искривился, как гамак, на который присела бабушка, и в ту же секунду одну из его сторон насквозь прошил Борт-5, унося первого земного межгалактического путешественника обратно на родную Землю.