Сборник рассказов Survarium

Филиппов Вадим

Мутанты налетели, когда он шел к лагерю. Издалека он изрядно порядил стаю, но потом пришлось бросить «Ремингтон» и броситься бежать. Бродяга чувствовал себя трусливее того парня, которого убил утром. Скоро будет конец.

Человек ведь издавна считал себя королем природы. А она терпела, терпела да устроила Катастрофу, чтобы показать кто здесь хозяин. Звери даже сейчас просто-на­просто показывают, кто главнее, пусть и очень изощренным способом. Эта циничная, издевательская мысль добавила страха, заставила ноги переставляться быстрее, хотя даже с ней бродяга еле бежал трусцой. Может, спасало то, что звери тоже устали: все-та­ки они долго к нему бежали, а потом еще эта погоня. Но он не сдастся, нельзя терять надежду, поэтому он

продолжал, задыхаясь бежать, спасать свою жизнь, повинуясь пер­вобытному страху.

Он слышал в своей голове удары, словно басы в каком-то сумасшедшем трэке, каж­дый шаг на удар, он старался попадать «в бит». Если поскользнется, то собьется, удар­ников уже не будет, будет оглушительная тишина.

Смысл? Смысл потерялся где-то в начале пути, сразу после Катастрофы, когда бро­дяга был и спасателем, и стрелком, и ученым. Потом смысл потерялся, все стали про­сто выживать, наплевав на все, чему их учили в далеком счастливом детстве, когда не было Леса. Человек живучее тараканов, потому что у него есть огромная жажда жизни, несмотря на то, что он не может ответить на вопрос: зачем ему жить? Прозябать, мед­ленно умирая от вирусов, голода, Леса? Или покончить свою жизнь свинцом, неважно кем пущенным в единственный полет. Бродяга не знал, как и все. Но сейчас, когда он не смог в открытую сражаться с мутантами, он понял: есть зачем выживать. Пусть это незначительно, пусть прозябая, все пусть - лишь бы жить.

Ноги просто пылали, наверное, за ним тянулся дымный след. Адреналин сгорел без остатка, организм работал на пределе, если бродяга выживет, то пару дней будет лежать пластом, тело будет нещадно болеть. Но это будет того стоить. Когда закончиться сила бежать, передвигать уставшее безнадежное тело, он остановиться, выдохнет пару раз спокойно, насладиться бездействием ног.... А затем начнет стрелять. Разрывая заражен­ные тела монстров, разрывая их черепа, выплескивая мозги на траву.

Человек беспощадное, жестокое животное. Живя в обычной, спокойной жизни он будет тише травы, мухи не обидит, но попав в ситуацию, когда надо спасти свою шкуру, он будет убивать, как опытный головорез. Возьмет автомат, удивляясь, какой он тяже­лый, ведь в фильмах все не так, а затем с грехом пополам найдет спусковой крючок и начнет спасаться. Иногда спасение в том, чтобы пустить пулю в лучшего друга, иногда себе в голову, но чаще всего во врагов, прущих со всех сторон, обдающих смрадным ды­ханием, и мечтающих тебя растерзать. Бродяга не был на войне, где сражаются люди, но он убивал, здесь война пострашнее - война с природой, такой же беспощадной и жесто­кой, как и человек. Человек - дитя природы, однако некоторых детей сдают в приюты, а у людей один приют: по той стороне туннеля.

Бродяга видел свет луны. Подходящее место для туннеля, усмехнулся он. Но пропу­ски лишь на мутантов, он уверен. На этих палачей, которых отправят в ад после людей. Избавятся, как от лишних свидетелей, как врач выбрасывает одноразовые шприцы, так выбросят и тварей. Все-таки множество уловок и хитростей человек перенял у своей матери-природы.

Бежать он больше не мог, на этот раз точно. Он рванул в последний раз, а когда ноги подкосились, сел у подножья дерева, снял с плеча карабин. Ладони были самым сухим местом на его теле, но все равно деревянное ложе скользило в потных руках. Страшно не было, навалилась жуткая усталость, безразличие, однако он угнал все это подаль­ше, со вздохом поднялся, вставил коробчатый магазин, передернул поворотный затвор. Карабин был знакомый, но из этого он еще не стрелял, не знал, точен ли прицел, как работает механизм, однако завидев первую мелькнувшую из канавы тень, выстрелил, привычно перенеся мушку чуть ниже и левее. Мутант свалился мешком, проехав по инерции полметра. Хорошая вещь, подумал бродяга.

Следующий зверь кинулся слева от него, но он быстро передернул затвор, застре­лил тварь от бедра. В мозг забрался азарт, жажда крови,

он перезарядил, выстрелил на шорох в кустах, перезарядил. Мутировавший кот, размером со среднюю собаку прыгнул метров на пять в длину, едва не достав бродягу, который перекатился в сторону, почти в упор выстрелил животному в бок. Мутант кувыркнулся в воздухе, упал на лапы и полу­чил в глаз, причем бродяга не заметил, когда передернул затвор. Еще один кот подкрался сзади, но он заметил мелькнувшую тень, прыгнул в сторону, по дороге ударившись лок­тем об дерево. Палец на спусковом крючке сжался от неожиданности, пуля свистнула рядом с ухом.

Бродяга сделал несколько глубоких вдохов, унимая проснувшийся адреналин, пере­зарядил и с разворота выстрелил.

Щелк.

Пусто.

Он вытащил ТТ, собираясь пустить всю не богатую обойму в череп твари, так, чтобы череп напрочь разорвало, пусть даже обрызгает мозгами. Кот почувствовал направлен­ный на него готовый выстрелить ствол, но с нескрываемой яростью понесся к черному дулу, рыча, обливаясь безумной пеной.

Он зарычал едва ли не громче мутанта, пошел навстречу, на ходу снял с предохрани­теля, передернул затворную рамку. С вытянутой руки он еще не стрелял, попал бы точно лишь с метра-двух. Кот прыгает на пять, как показал опыт. Что ж, будем геройствовать!

Два безумных существа, подстегиваемых жаждой крови приближались друг к дру­гу. Глаза обоих наполнились чернотой, которая поглотила их сознания, поставила их на один уровень. Усталые ноги в разбитых кроссовках одного, против мускулистых зара­женных конечностей с длинными когтями другого. Крепкие, желтые клыки с мелкими зазубринами, как на пиле против воняющего, громко кричащего куска железа. Человек, властитель мира, покровитель всего живого, царь зверей, против природы, которая ду­мает иначе.

Но это ей придется доказать.

Овраг задрожал от страха, увидев две силы, которые сошлись в поединке. В этот миг решалась судьба всего мира. Мутант, который сможет породить армию своих собратьев, собрать их в единый кулак, раз и навсегда уничтожить человечество, против оборванца, который однажды сможет найти выход, чтобы создать участок земли, где не властвует природа, где все вправду находиться под жестким контролем и наблюдением людей. Два противника достигли необходимой дистанции: кот присел, напрягаясь для прыжка, запястье приготовилось сжечь отдачу, утроенную на три маленьких кусочка металла, решающих все

Нет, ни природа, ни человек решают все. Все решает способ, оружие убийства, ма­стерство того, кто убивает. Остальное мишура, приукрашающая две противоборствую­щих стороны: то, что было дано, и то, что было сделано, с помощью того, что было дано.

Бродяга больше ни от кого не зависел, он не боялся ничего. Он смотрел в глаза смер­ти, чувствовал, что нашел собрата по характеру, и искренне радовался тому, что уйти должен лишь кто-то один.

Овраг наполнился, грохотом, ревом, криком, стонами, руганью, рычанием, визжа­нием. В чистый прохладный воздух взметнулась кровь, из-за луны казавшаяся черной.

А на самом деле она красная-красная.

Евгений Королев

Дети нового мира

«Кофе... Как же давно я его не пробовал...». Андрей сделал маленький глоток и за­жмурился от удовольствия. Когда каждый день живешь, как последний, начинаешь радоваться таким вот мелочам. Казалось бы, обычный растворимый кофе в железной кружке - а как душу греет!

Хозяин местного питейного заведения, он же, по совместительству, торговец если и удивился странному заказу гостя, то виду не подал. На жестяной поднос, рядом с исхо­дящей паром посудой, легли два кубика рафинада. Вот уж поистине неслыханная ще­дрость! Не станет старый бармен просто так, по доброте душевной, дефицитный сахар переводить. Работенку подкинуть хочет - не иначе. «Ладно, старче, не пропадет твой сахарок даром - работа мне и впрямь нужна».