Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
Кречет, словно чувствуя общее настроение, развел руками:
– Права преступников?.. Меня больше заботят права тех людей, которых они убивают, грабят, насилуют! Этот Сидорчук, судя по прессе, изнасиловал и убил троих женщин, а вы требуете его лечить?
– Да, это принято во всем мире...
Кречет зло оскалился как хищный волк:
– Да плевал я на весь этот мир! Лечить преступника, в то время как добропорядочным гражданам не хватает лекарств, мест в больнице, врачей? Пуля их вылечит!
Кленовичичевский отшатнулся в ужасе, с трясущимися губами, растерянный. Пролепетал:
– Но как же... Если у нас правовое государство...
– Вот и будем соблюдать, – сказал Кречет бодро. – Но на все раны йоду не хватит. Давайте сперва самые тяжелые перевяжем, согласны?.. От которых общество вовсе копыта откинуть может. А потом и царапины залечим. Скажем, по вашему настоянию, в интересах защиты прав человека, я отдал распоряжение предоставить на телевидении, в прессе и на радио... где еще?.. ага, на митингах, если таковые будут, интересы всех конфессий. Как вы говорили, в России есть не только православные, но и католики, мусульмане, даже ламартины... нет, ламаисты, кажется. А со стороны создается впечатление, что православная церковь все подмяла под себя. А это касается всего населения, а не горстки преступников!
Кленовичичевский хлопал глазами, даже открывал и закрывал рот, словно рыба на берегу, явно пытался сообщить, что он такое не говорил, а если и говорил, то кто-то другой из правозащитников, но Кречет речь не прерывал, и на скорбном лике Кленовичичевского отразилось раздумье. Попробуй скажи, что такое не говорил, что Кречет с кем-то спутал, тот может передумать, а он прав: права мусульман и католиков ущемлены, а их побольше, чем всех осужденных. К тому же, если выбирать, о ком заботиться в первую очередь, то все же о честных и свободных гражданах, опять же проклятый диктатор прав...
Кречет умолк, вопросительно посмотрел на правозащитника. Тот понял, встал, поклонился:
– Спасибо. Распоряжение... вы сказали... скоро будет готово?
– Указ, – поправил Кречет значительно. – Вон бумага на столе, видите? Мирошниченко, наш пресс-секретарь, уже набрасывает проект. Считайте, что я его только что подписал.
Мирошниченко пробежал глазами листок:
– Да, пожалуй... все. Можете ознакомиться.
Кречет быстро прочел, я видел, как он мгновенно вгрызается в каждое слово, перефразируя его со всех сторон, затем подписал и протянул Кленовичичевскому:
– Вот видите, как иметь дело с военными? Никакой волокиты. Возьмите с собой, ознакомьте прессу.
Кленовичичевский торопливо взял листок, даже не пробежал глазами, доверяет, бедолага, мало его дурачили, поклонился еще и так же торопливо попятился к выходу. Президентский указ прижал к груди.
Кречет внезапно сказал в спину:
– Да, вот еще...
Кленовичичевский остановился, медленно повернулся. Листок все еще прижимал к груди, но лицо приняло обреченное выражение, будто отняли права всех людей земного шара.
– Передайте прессе, – сказал Кречет, – что я пригласил вас в свою команду. В малый совет!
Когда дверь за ним захлопнулась, Яузов сказал недовольно:
– Что за кукукнутый у нас президент? Сам отдал ему всю славу! Еще и в сумку сложил.
– Да, – согласился Коган язвительно, – теперь отцом потепления в вопросах религии назовут Кленовичичевского. А борзописцы придумают, как он вынашивал эту идею в лагерях, добивался у предыдущего президента, а у этого зверя буквально вырвал из окровавленной пасти, откуда еще капала кровь невинно замученных жертв!
Кречет смерил его недобрым взглядом:
–Я уже знаю, кто будет первым невинно замученным...
– Это не я, – быстро сказал Коган. – Я виноват даже в том, что Христа распял.
– Это ваше внутреннее дело, – определил Кречет великодушно. – Евреи еврея – нам какое дело? Жаль, что одного. Могли бы хотя бы пару сотен. Мелочь, конечно, но приятно... Редкий случай доставить радость всему свету и всем народам!.. Словом, пусть Кленовичичевский будет отцом этого потепления, но и все шишки на него. Мне бы от вас отгавкаться, и то подвиг. Тут еще одна задачка, помимо старых... Казаки снова потребовали вернуть им три района, которые в пятьдесят седьмом были зачем-то переданы Чечено-Ингушетии. А если не вернем, то берутся их вернуть сами. И плевать им на мое правление. И плевать на то, что я могу кровью залить все Ставрополье!.. По сути это ультиматум. У меня выбор небогат: либо поссориться с казаками, а это не худшая часть народа, совсем не худшая! – либо с Чечней, с которой и так в ссоре. Понятно, что надо плюнуть на казаков, а Чечню поцеловать в зад, у нас всегда плевали на свой народ, до того доплевались, что более заплеванного и затюканного народа нет на свете...
Я не поверил своим ушам:
– Плюнете на требования казаков?
– Я сказал, что раньше всегда плевали на своих, а чужих целовали... Но мы начинаем возрождение России или нет?
Коломиец откашлялся, сказал бархатным голосом:
– Вообще-то это была подлейшая предательская политика предыдущего правительства! Весь Кавказ до предела набит оружием, каждый чеченец или ингуш с автоматом ходит в кино и гуляет по улицам, а казачеству не разрешается иметь даже пистолетов!
Мирошниченко, пресс-секретарь, подхватил:
– А если бы казаки вздумали вооружиться сами, как это сделали чеченцы... представляю с какой жестокостью бросили бы все танковые армии против них! Со своими у нас привыкли не церемониться. А если не уважаем свой народ, то как нас будут уважать те же чеченцы, грузины, американцы?
Что-то меня беспокоило с самого начала, и только сейчас начал понимать причину. Слишком быстро Кречет нашел единомышленников. Когда эти люди говорят так, будто это Кречет говорит другими голосами... Я – другое дело, Кречет настолько выучил мои книги, что буквально говорит цитатами, но эти люди совсем недавно работали в кабинете, который вел совсем другую политику. Либо лгали все годы, либо лгут сейчас, поддакивая и угождая. Но скорее второе, ибо Кречет высказывает совсем не то, что привыкли слышать от президента.
Краснохарев, молчаливый Усачев, медведистый Яузов... Все они следили за президентом очень внимательно, а Краснохарев, улучшив минуту, сказал глубокомысленно:
– Раз уж заговорили о казачестве, о праве на личное оружие... Есть идея, как привлечь на свою сторону самую многочисленную партию.
Кречет скривился:
– Демократов?
– Куда демократам, – усмехнулся Краснохарев с победностью в голосе, – сейчас силу быстро набрала партия Валерия Полозова!