Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
Кречет усмехнулся:
– Я не политик. Я солдат, как и вы. Давайте правду. За стенами этого кабинета будем говорить, что положено... там массмедия, шпионы, а здесь надо начистоту.
– Ну тогда получите... У меня в голове только Чечня, в сердце – Чечня, как и в печенках. Понимаю, министр обороны должен думать о всей стране, мыслить глобально, тем более, что Чечня – уже прошлое, но ничего с собой не могу поделать. Видать, уже не годен для такого поста, потому прошу отставки. Я ненавижу чеченцев! Я хотел бы ввести туда войска... да не просто войска, а танковую армию, чтобы сравнять все с землей. И
Я стоял близко к Когану и слышал как он шепнул красивому седовласому министру, имени которого я не знал:
– Пьет, значит.
– Или по бабам, – предположил тот задумчиво.
– Он же сказал, как может!
– А-а-а-а, тогда пьет, ежели в этом смысле.
Кречет внимательно слушал. К удивлению генерала, который махнул на все рукой и готов был пойти хоть под разжалование, хоть под трибунал, на лице всесильного президента появилось выражение удовлетворения. Он покосился на меня, кивнул. Генерал потенциально был сторонником резких реформ, но сам не знал каких. Уже и священников напустил в армию, пытаясь возродить веру, ввести несвойственных русской армии полковых священников.
– Мне кажется, – сказал Кречет медленно, – есть способ, как избавиться от этого укора иначе... Без позора, а с честью! И даже, к радости бизнесменов, с немалой выгодой...
Яузов, видя, что рука президента еще не рвет с него погоны, смотрел исподлобья:
– Я не верю в решения, которые устраивают и людей чести, и бизнесменов. Как правило, они хотят противоположного.
Кречет развел руками:
– Это уникальный случай.
Я добавил из своего угла:
– Последний раз он выпадал ровно тысячу лет назад.
Генерал смотрел непонимающе. Еще непонимающее смотрели остальные. Лицо Кречета было усталым и серьезным. Яузов сказал осторожно:
– Я чувствую, вы что-то задумали. Знаете, в воздухе носится нечто эдакое... Я вам верю. Как мужчина, как человек чести. И пойду с вами, даже если придется положить голову на плаху. Мне кажется, вы тоже готовы. Россия в беде!
Марина внесла на подносе чашки с кофе. Следом две миловидные девушки несли горки бутербродов. На середине стола появился кофейник: Кречет явно щадил тех, кто побаивается крепкого кофе. Я заметил, что даже генерал держится за столом скованно, лишь министр культуры демонстрировал манеры, красиво держал чашку, изящно брал бутерброды.
Все как один предпочли черный кофе, крепкий и сладкий. То ли в подражание Кречету, то ли старались показать, что со здоровьем у них в порядке, значит, работать смогут, как требует президент, чтобы пар шел из места, где спина теряет благородное название...
Коган сказал озабоченно:
– Платон Тарасович, у меня была надежда на западные инвестиции... Но, если говорить прямо, то теперь горят и те, которые обещали. Вас побаиваются.
В комнате настала напряженная тишина.
– Запад есть Запад, – изрек Яузов..
– Взяли за горло, – поддакнул кто-то осторожно.
– Диктуют...
– Но без их денег нам не выжить, – обреченно сказал Коган. – Нам и надо всего-то миллиардов пять-семь. Смешно, но мы вложили в экономику США семьдесят миллиардов долларов!.. Именно столько долларов в чулках у населения.
Коломиец сказал значительно:
– Но не отнимать же? Это был бы удар по доверию.
Яузов подвигался, то ли разминая кресло по фигуре, то ли свой зад, прорычал раздраженно:
– Один плюсик есть. Наконец-то Штаты показали свое истинное лицо.
Коган обрадовано воскликнул:
– А я наконец-то слышу старые добрые лозунги моего детства...
Яузов пренебрежительно отмахнулся:
– Да узнавайте что хотите. У нас свобода! Вам, как американскому шпиону, собирать информацию теперь легче... А вредить, так вообще. Просто раньше США твердили, что создают НАТО, чтобы бороться с бесчеловечным коммунистическим режимом. Когда же, мол, режим падет, необходимость в НАТО отпадет. Мне не пятнадцать лет, я помню те заверения!.. Но вот режим пал. У нас тот же капитализм, что и в США. Казалось бы, нет нужды и в НАТО. Но что мы видим?
– Как вы странно интерпретируете, – сказал Коган. – Вы инсвинируете НАТО....
Кречет сказал серьезно:
– Перестаньте передразнивать нашего министра культуры. Яузов прав, как это ни горько. Теперь уже ничего не объясняя, НАТО спешно придвигается к нашим границам. Ибо по эту сторону рубежа – баснословные залежи нефти, газа, золота, алмазов, урана, редких металлов и минералов, у нас немеряно и неведано сколько леса, плодородных земель. При чем здесь режим, когда Западу нужны наши богатства! Мы отделились от «братских» республик, чтобы не кормить голодную и вечно недовольную ораву, но от Запада так просто не отделаться. Они так просто от наших богатств не откажутся... Да, Штаты открыто объявили о войне с Россией! Если раньше прикрывались баснями о борьбе с неугодным русскому народу режимом коммунистов, мол, мы собираемся помочь угнетенному русскому народу, на что многие у нас клюнули, то теперь....
– Война? – спросил кто-то дрогнувшим голосом.
Кречет сказал серьезно:
– Россия не готова. Но на всякий случай я запланировал маневры через месяц.
Глава 11
Я взглянул на часы и удивился как мало прошло времени. А переговорили, казалось, уже столько, что неделю надо раскладывать в голове по всем полочкам и этажам.
Вдруг Кречет повернулся ко мне. Его злые глаза уперлись в меня так, что я ощутил себя под прицелом гранатомета:
– Виктор Александрович, включайтесь в работу без долгой раскачки. Что я из вас каждое слово как клещами? Видный ученый, футуролог, вам и карты в руки.
Министр культуры тонко улыбнулся:
– Платон Тарасович, сейчас народ больше знает певичек и порнозвезд, чем академиков. Но нам в самом деле интересно услышать мнение видного футю... фруто... фруктолога.
На меня смотрели кто настороженно, кто откровенно враждебно, как на выскочку, неизвестно как втершегося в кулуары правительства. Я сказал сдержанно: