Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
Помню, еще в студенчестве в нашей общаге появлялся не то князь, не то барон, требовал поклонения и говорил с остальными студентами свысока лишь на том основании, что он настоящий барон и у него даже «бумага такая есть»! А мы, как быдло, должны смотреть ему в рот, его мнений не оспаривать, он же голубая кровь и уже на этом основании прав! Не по уму, не по знаниям, не по личным качествам, а потому лишь, что его линия крови прослежена почти так же далеко, как у моей собаки.
Ну, положим, докажем на все сто, что мы, русские, – арийцы. Потомки этрусков, древних ариев. Что это мы строили пирамиды тупым жителям Египта, проводили каналы в Месопотамии, брали Трою – а другое славянское племя ее защищало, – это мы построили все семь чудес света, а Бородинское сражение не проиграли, а выиграли. Ну и что? Станем от этого лучше?
Нет. Но хуже – можем. Во-первых, спесь никого не украшает. Во-вторых, если это мы, русские, построили им пирамиды, то почему теперь все растеряли? Лежим, нежась в лучах былой славы? Увы, прошлая слава – это не деньги в банке: проценты не растут. Гордые потомки Ассирийского царства, в существовании и величии которого никто не сомневается, сейчас работают в Москве чистильщиками обуви. Их на наших улицах около десяти тысяч, многие москвичи гордых айсоров – самоназвание ассирийцев – принимают за цыган, что потомков древнейшей цивилизации весьма задевает.
А если не для спеси, то не понимаю, зачем нам это арийство? Чтобы свысока плевать на другие народы, чья линия крови прослежена не так глубоко во тьму веков? Или потому, что если у нас нет ума, то пусть будет хотя бы дворянство? Или желание арийскости, баронства, дворянства – это нежелание работать, учиться, совершенствоваться самим?
Я еще понимаю придурка, мечтающего без учебы и трудов по щучьему велению овладеть ясновидением, чтением мыслей и прочими могуществами. Все-таки собирается пользоваться! Правда, у него это чтение мыслей не идет дальше вызнавания у встречных девок, с кем что можно, но все же мечтает знание употребить на дело! А родство с этрусками? Разве что горькое признание, что просрали великое наследство…
Окажись я дворянином, бароном или даже принцем – отца не знаю, все может быть, – изничтожил бы те бумаги тут же и еще трясся бы, чтобы никто не узнал о моем «бла-а-агородном» происхождении. А то вдруг кто-то подумает, что я требую по отношению к себе каких-то льгот не по уму или личным заслугам, а лишь на том основании, что мои предки Рим спасли! Или разрушили, неважно.
Точно так же, как арийскость русских, следует, по моему мнению, оценивать богоизбранность иудеев, черный национализм негров, вообще исключительность любого народа или человека по признаку породы. Я понимаю, что «русские – высшая раса» – это реакция на дурость иудеев, негров или сомалийцев, провозглашающих высшей расой свои народы, но стоит ли на их дурость отвечать своей дуростью?
Если честно, то даже тупой качок заслуживает гораздо больше уважения, чем князь, барон или ариец. Все-таки качок сам пролил тонну пота, накачивая себе мышцы, то есть улучшал себя, как умел, а бароны, арийцы, этруски и прочие требуют уважения на том основании, что такие же мышцы накачивали их прадеды!
Хрюка принесла поводок, глаза были честные и преданные. Я покосился на часы. Ого!.. Черт, сегодня переспал уж чересчур…
– Не могу, – ответил на ее вопрошающий взгляд. – Ладно, беги сама. Но только чтоб через десять минут пришла обратно!
Хрюка дала надеть ошейник, я приотворил дверь, горячее тело отпихнуло мою ногу, как полено. Лифтом она не воспользовалась, хоть умеет, зато пропустит удовольствие собрать все запахи на этажах, я даже не проводил взглядом этого кабана. Хрюку, в отличие от меня, знает и любит весь двор.
Когда я брился, мелодично звякнул сотовый. Веселый голос Володи, моего шофера, сообщил:
– Виктор Александрович, я у вашего подъезда. Можете не торопиться! Солдат спит, а служба идет.
– Размечтался, – ответил я. – Щас шнурки завяжу и через полчаса выйду.
– Тут ваша собачка голубей гоняет, – сообщил он.
– Пусть, – разрешил я.
– Милитаристка, – сказал он не то с осуждением, не то с одобрением.
Пока брился, одним глазом посматривал в телевизор. Судя по телепередачам Запада, весь мир озабочен брожением в китайском обществе. Там в разных экстремистских газетках одна за другой выныривают, как черти из болота, статьи, обосновывающие права Китая на весь Дальний Восток. Это было так непривычно для традиционной политики Китая, что я пропустил сообщение мимо ушей.
Пока завязывал шнурки, модем дозвонился до провайдера, вошел в Интернет, я всегда утром успеваю заглянуть, а там на первой же брехаловке наткнулся на горячее обсуждение китайской угрозы. Сетенавты взбудоражены, уже требуют выставить по границе с Китаем надолбы, обнести минным полем шириной в десяток километров, выставить бетонные заборы с электротоком высокого напряжения… А кто-то и вовсе, такие находятся всегда, предлагает замочить ядерными ракетами, пока в шахтах не поржавели окончательно.
Это на случай, если через границу двинутся массы мирного населения. А для отпора китайской армии предлагалось перенацелить ракеты с ядерными боеголовками. Мол, с массой китайцев иначе не справиться.
Я попрыгал с сайта на сайт, но связь сегодня плохая, гроза или Солнце дурит, загрузка еле-еле, дважды с предсмертным хрипом обрывалась. Плюнул, вырубил, начал стоя обуваться. Обуваюсь всегда стоя, так контролирую пузо. Как только начинает мешать поднять ногу – сбрасываю пару килограммов.
За дверью легонько поскреблось. Хрюка благовоспитанно сидела на площадке, улыбалась.
– Что-то ты долго, – заметил я подозрительно.
Она проскользнула в прихожую, а когда я повернулся и закрыл дверь, в ее пасти уже был поводок, а глаза самые невинные.
– У меня недосыпание, – огрызнулся я, – а не склероз. Ты только что погуляла. Хоть и без меня, но это тоже считается!
Она виляла уже не хвостиком, а всем задом, клялась вести себя прилично и не бегать даже за голубями.