Сборник "Солдат удачи"
Шрифт:
– Вы не знаете Майю. Она ни за что бы так не сделала!
– Зато я знаю женщин!
Алексей задумался, потом тихо произнёс:
– То есть, по-вашему, если я её встречу снова, мне просто нужно будет забрать её с собой и всё?
– Абсолютно так! И не раздумывать ни секунды. Как говорят у вас, славян, – сунуть в мешок и, не спрашивая разрешения, унести с собой.
Князь невольно улыбнулся, представив, как он ночью влезает в окно Императорского Дворца на Новой Метрополии и запихивает отчаянно брыкающуюся женщину в мешок…
Лиу посмотрела на него, потом тоже прыснула в кулачок:
– Кажется, мы подумали об одном и том же, Алексей…
Внезапно он стал серьёзным:
– Я прошу прощения, Лиу… Но у меня ощущение, что мы с вами заболтались, а детям пора назад.
– Ой, действительно…
– Вы позволите пригласить вас на ужин? Почему-то после разговора с вами мне стало легче.
– Хм… – Женщина подняла глаза к небу, что-то прикидывая в уме, потом улыбнулась: – Знаете, Алексей, я с удовольствием приму ваше предложение. Надеюсь, что после ужина в узком кругу при свечах, переходящего в ночной массаж спины, вы не забудете подать мне утром кофе в постель?
И весело рассмеялась, увидев, что грозный князь Терранский покраснел, словно школьник…
Рассказ 16
Договор
Будучи политиком всё же можно остаться человеком. Но почти невозможно.
– Сенатор, не надо мне угрожать. Посмотрите лучше пару картинок.
Алексей нажал кнопку голопроектора.
Над столом появилось изображение устройства, напоминавшего по форме сильно вытянутый по одной из диагоналей куб, опоясанный бубликом.
– Знаете, что это?
Коала в недоумении посмотрел на терранского князя:
– Ваше величество, я прилетел сюда не рассматривать детские игрушки.
– О, да, это хорошая «детская игрушка», – с иронией ответил Медведев, сохраняя какое-то время легкую улыбку, которая, однако, тут же сменилась на жесткий оскал. – Смотрите внимательно, сенатор, и запоминайте. Эта, как вы изволили выразиться, «детская игрушка» – оборонительное планетарное орудие первой категории. Мы назвали его просто – резонатор. Размерами он меньше планетарного катера, пассивная высокочувствительная система обнаружения. Понимаете, что это? Нет? Это означает, что пока эта штука не заработает, засечь ее очень и очень непросто, но вот вся беда в том, что эта машина всего на один запуск. Устройство одноразовое.
– Не понимаю, зачем вы мне все это говорите.
Рамджиец скорчил гримасу брезгливости.
– Не торопитесь, сейчас все поймете. Как вы поняли, сбить его очень тяжело, но все-таки можно. Нет ни силовых защитных полей, ни сверхпрочной брони. Но только, если оно подпустит вас к себе. А вот этого оно как раз делать и не будет. Дальность поражения резонатора в два раза превышает дальность любого известного орудия. И она не стреляет чем-либо, эта игрушка, как вы выразились, просто на несколько порядков увеличивает скорость всех ядерных реакций по оси выстрела широким конусом.
А учитывая, что основу любого корабля составляет двигательный реактор… Ну как, сенатор, теперь понятно? Или читать вам курс элементарной физики дальше?
Морда рамджийца, несмотря на способность держать удар, выдавала его лучше всяких слов: прижавшиеся к короткому меху на голове уши, встопорщившиеся усы. Однако он не был бы политиком столь высокого ранга, если б не умел делать хорошую мину при плохой игре.
– Ваше величество, ну уничтожите вы десяток кораблей, ну хорошо, сотню. Но у нас их гораздо больше… Новая Империя, ваше, кстати, детище – на грани поражения. Ещё полгода, максимум год – и мы сможем бросить все силы на Терранское княжество. Тогда вас не спасут ни ваши так называемые резонаторы, ни любые другие чудеса науки.
Алексей зло прищурился, наглость сенатора и тех, кто стоял за ним, была беспримерна. Пора было ставить их на место, да так, чтоб до дрожи в коленках и до вздыбленной от ужаса шерсти…
– Нет, сенатор, у вас плохо не только с физикой, но и с математикой. Не сотню, и даже – не две. Гораздо, гораздо больше. Все.
– Как все?! – Вздрогнул сенатор, потом зачастил: – Ю, не рассказывайте мне, как это у вас… ююю… сказки.
– Тогда, сенатор, я продолжу. Не возражаете?
– Давайте, давайте, интересно послушать…
– Зачем слушать? – Усмехнулся терранец. – У меня на Родине есть поговорка: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Тем более что вы наверняка считаете мои слова блефом. Хорошей миной при плохой игре. Давайте проверим. Мы, в общем-то, не против.
Он обернулся к сидящему рядом с ним Мыскину:
– Как, Николай, встретим по-«дружески»?
– Встретим, ваше величество, горячо встретим…
Самоуверенное выражение окончательно спало с лица сенатора. Он растерянно переводил взгляд с Алексея на Николая и обратно.
– Ю-ю-ю…
– Я не договорил, сенатор – продолжил Алексей. – Вы полагаете, что этих «детских игрушек», как вы изящно выразились, у нас мало? Хочу сразу развеять ваше заблуждение. Уже сейчас на орбитах всех наших миров висят по нескольку десятков тысяч таких игрушек, создавая сплошное перекрытие. Это означает, что каждый агрегат стреляет только по своей цели. Через полтора месяца такими сетями мы прикроем не только все наши планеты, но и системы полностью, а еще через триУстройство, защищены будут все мало-мальски ценные объекты, принадлежащие княжеству и его подданным. Стоимость такой игрушки действительно игрушечная. Надо будет, мы подвесим хоть миллион над каждой планетой. А вот это… – Князь поколдовал над клавиатурой. – Результат его работы.
На картинке появилось изображение движущегося корабля. Качество было очень плохое.
– Запись идёт со спутника-наблюдателя, оснащенного оптическими сенсорами. Увеличение – один к тысяче, приходится использовать логгер для обработки, ближе, к сожалению, нельзя, иначе вот этот фрегат… – Алексей кивнул на проектор: – Просто уничтожит разведчика.
Секунд пятнадцать в воздухе мелькал расплывчатый контур военного корабля, периодически вообще уходя за рамку. В какой-то момент мельтешение прекратилось, контуры стали резче, стало возможным разобрать надстройки характерного для рамджийца типа.