Сборник статей и интервью 2006г.
Шрифт:
Например, недавно я видел гениальный текст, о том, что марксизм не прав, а вот марксизм-ленинизм - это уже хорошо, но лучше всего - это «русское совершенство».
Представьте себе крокодилов, которых почему-то заселили в клетку с табличкой «бабочки». Их не будут кормить, если они не будут изображать немного бабочек. И они пытаются изображать из себя бабочек, а не крокодилов. Но в принципе они крокодилы и к бабочкам не имеют никакого отношения.
Партия Зюганова - нормальные ультраправые белогвардейцы-черносотенцы, но им досталась по наследству партия под названием КПРФ, и избиратель тоже достался по наследству.
Если у них будет написано «Партия русского совершенства», то она получит 3% голосов, а то и 0,3%, потому что фашистская партия не может получить больше. А партия, на которой написано «Коммунистическая партия», хоть ты что угодно делай, - это все равно минимум 7%. Соответственно чтобы иметь 7% голосов, нужно делать вид или хотя бы называться коммунистической партией и время от времени делать вид, что вы имеете к этому какое-то отношение. Но поскольку с другой стороны вам все это противно и ненужно, и ваша собственная политика противоположна этому, то возникает некоторые парадоксы, нелогичные действия, несовпадения, моральные травмы и т.д.
– То, что Зюганов продолжает спекулировать на русском вопросе, означает ли это, что КПРФ постепенно правеет?
В КПРФ уже давно нет политики. Надо понимать, что рядовой сторонник КПРФ аполитичен в принципе. Он не вникает в нюансы политической линии, он просто приходит на избирательный участок, находит надпись КПРФ и ставит галочку. А нюансы политического курса его мало волнуют. Тех же, кто действительно политизирован, тех все это шокирует, удивляет, вызывает отторжение.
Надо сказать, что «правые выходки» Зюганова гораздо больше шокируют людей в его собственной партии, чем избирателей. Но проблема в том, что если вы полностью разгоните и потеряете актив, то вы не сможете мобилизовать избирателей. Вы не потеряете их идеологически, потому что у них нет никакой внятной идеологии, а вы потеряете чисто технические средства для того, чтобы с ними поддерживать связь. Потому что даже для того чтобы пассивный избиратель пришел на избирательный участок, с ними нужно как-то вести работу.
А при продолжении такого курса, скоро руководству компартии вообще не с кем работать. Потому что те, кто могли бы делать эту работу, они не мотивированы, потому что идею «русского совершенства» сложно мотивировать на политическую работу. Идею русского фашизма и то легче мотивировать, как показывает опыт ДПНИ.
– Иными словами, КПРФ идеологически тяготеет к право-радикалами?
– В ДПНИ Зюганов видит новый актив, на который можно будет опереться, и вдобавок он будет более соответствующим его собственным идеологическим позициям.
– В этой связи, можно ли вообще партию Зюганова относить к левому спектру?
– Нельзя абсолютно. А Февральская и Октябрьская революции - это совсем уже из другой оперы. Большевиков как раз и обвиняли в том, что они противники русской национальной идеи. Другое дело, что большевики были ориентированы именно на социальные интересы. Колчак незадолго до расстрела писал: «Мы стояли за русскую идею, за национальную самобытность, а большевики стояли за интернационал, какие-то мировые проблемы, но почему-то русский мужик пошел за ними, а нас воспринял чуть ли не иностранными агентами». Понятно, почему. Потому что русскому мужику было глубоко плевать на русскую идею. И реальный интерес русского мужика состоял не в русской идее, а в том, чтобы ему дали землю.
Нынешняя КПРФ - это как раз и есть партия адмирала Колчака, но которая почему-то отмечает праздник 7 ноября. Кстати говоря, людей со взглядами Зюганова во время революции как раз и расстреливали большевики…
Pravda.Ru
МЕЧТА ПОЛКОВНИКА
У полковника была мечта. Собственно, когда эта мечта зародилась в его душе, он не был ещё полковником. Да и сама мечта была скорее смутным ощущением, чем-то не вполне оформившимся, но с каждым днем крепнущим.
На первых порах его стремления могли показаться противоречивыми. Молодой человек хотел покоя, простых жизненных правил, предсказуемости. Ему не нужны были драмы, он боялся риска и сложных решений. Его привлекала стабильная бюрократическая карьера. Но в тихой бюрократической работе ему тоже чего-то не хватало. Хотелось чего-то более полноценного.
На первый взгляд может показаться неожиданным, что, выбирая своё будущее поприще, наш герой выбрал секретную службу. Казалось бы, что может быть менее предсказуемым, надежным и спокойным, чем жизнь секретного агента. Но юноша не ошибся. Он интуитивно сделал правильный выбор, поняв, что в разведке и тайной полиции можно быть таким же чиновником, как и в любом другом ведомстве, и в то же время получить новые возможности, чтобы узнать о жизни куда больше, чем сидя в обычной канцелярии.
Подход оказался верным. На секретной службе молодой человек оказался брошен не в водоворот тайных операций, а попал в тихий провинциальный омут, где можно было, не привлекая к себе внимания, спокойно продвигаться по службе, не делая почти ничего. Начинающему сотруднику разведки довелось служить великой империи, которая, имея многочисленных союзников и партнеров, простирала своё влияние, по меньшей мере, на треть земного шара. Но в то время как многие служили империи в очагах кровопролитных конфликтов, скитались по джунглям и с риском для жизни пересекали пустыни, наш герой очутился в спокойном и чистеньком европейском городе, где его одинаково мало беспокоили внешние враги и собственное начальство. Это и было первое приближение к мечте, тот момент, когда смутное ощущение «должного бытия» начало обретать конкретным пониманием цели.
Уют европейской провинции произвел на молодого человека неизгладимое впечатление. Он не только выучил иностранный язык, но радостно впитал в себя жизненные принципы местных обывателей - тихих законопослушных людей, добросовестно выполняющих свою работу и не думающих ни о чем, кроме своей семьи и своего домика. По вечерам они пили вкусное пиво и беседовали, иногда даже пели песни, порой громкие, но никогда не выходя за грани приличия, непременно расходясь по домам до одиннадцати вечера.
Семьей наш герой обзавелся довольно быстро, и хотя не был замечен в сколько-нибудь ярких чувствах, но никогда не попадался и на каких-либо изменах или скандалах. Карьера гладко шла вверх. Без больших потрясений молодой человек дослужился до звания майора, а затем и полковника. Служба, пожалуй, уже исчерпала себя. Теперь он мечтал о спокойной должности начальника в какой-нибудь европейской корпорации. Небольшая уютная вилла, стабильная зарплата, приличное место для жизни. Вот всё, что надо. Но полковник оставался слугой империи, а она так просто не отпускает.
На его счастье зрелость нашего героя совпала с крушением империи. Для многих его сограждан это было трагедией, немалое число людей погибло в водовороте последующих событий. Но для нашего героя грандиозный катаклизм был не более чем переменой в карьере: освободившись от присяги, он перешел на муниципальную службу в родном городе.
Здесь все воровали, как могли. Некоторых, особо зарвавшихся, убивали при дележе добычи. Город постепенно превращался в руины. Однако и здесь наш тихий полковник зарекомендовал себя с лучшей стороны. В громких скандалах оказался не замешан, но со всеми главными ворами сохранил превосходные отношения. После того, как некоторые из влиятельных земляков перешли на работу в столицу, наш герой последовал за ними.