Сборник статей и интервью 2009г (v1.19)
Шрифт:
ОПЕК также не осталась в стороне. Руководство организации заявило о намерении сократить добычу, если цены опустятся ниже 100 долларов за баррель. Российские корпорации не собирались ничего снижать. Добыча нефти и так грозила снизиться из-за дефицита новых месторождений.
В экспорте страны нефть, газ и различные нефтепродукты составляли порядка 60 %. Нефть оставалась главным экспортным товаром. Ее доля в ВВП России составляла более 30 %. Государственный бюджет на 2/3 формировался доходами от продажи углеводородов. Сверхдорогие энергоносители обеспечивали корпорациям получение большой доли мировой прибавочной стоимости, создаваемой в процессе глобального производства товаров. Не удивительно, что
Требовалось убить двух зайцев: отвлечь внимание населения от усиливаемых инфляцией проблем и сохранить прибыли для сырьевых монополий. Первое удачно достигалось летом военными победами, сезонным снижением цен и патриотической пропагандой. Второе было куда более сложной задачей. И все же обострение внешнеполитической ситуации, произошедшее в немалой степени по инициативе США, затормозило падение нефти в августе и сентябре. Но ни заявления ОПЕК о снижении добычи «черного золота», ни демарши России не повлияли на ситуацию. Спрос на нефть начал ускоренно снижаться, кризис продвинулся из финансовой сферы в область индустрии. К началу 2009 году только на предприятиях Китая работы лишились десятки миллионов человек. В пространстве объединенной Европы зазвучали речи о слишком высокой цене российского газа. Экспорт нефти из России начал быстро уменьшаться.
Накануне российско-грузинской войны Соединенным Штатам также требовался конфликт. Вопреки официальной статистике об увеличении ВВП до 3,3 %, в стране зрело массовое банкротство банков. Количество безработных росло. Капиталы искали убежище в других экономиках и золоте, которое то дорожало, то дешевело. Раскупался не только физический металл, но и ювелирные украшения. Спрос на золото привел в конце августа к приостановке в США продажи монет: закончился драгоценный металл. Белый дом мог делать любые заявления, но ситуация в американской экономике качественно не улучшалась. В Европе проблем также было немало. Евро обесценивался, падало потребление. Банки еврозоны маскировали трудности как могли, но, в сущности, висели на волоске. Россия как страшный враг западной демократии оказывалась необходимой как никогда. При этом США явно слабели политически. Хозяйственные проблемы лишали американскую администрацию ресурсов. О войне с Ираном, обещанной всему миру в доказательство американской мощи, нечего было и думать.
По мере того как шаги российской дипломатии делались отважнее, а ответы запада выглядели беспомощнее, на российской бирже в течение некоторого времени происходили странные вещи. Вопреки тенденции снижения акции сырьевых корпораций показывали рост. Затем падение остановилось, фондовый рынок начал медленно отыгрывать потери. В лидерах снова оказывались корпорации-экспортеры. Увы, ненадолго. Последние месяцы 2008 года демонстрировали драматичный итог: фондовый рынок России лидировал в мировом падении.
Нестабильность - не решение
Нефть действительно напугалась войны. В августе и сентябре ее снижение оставалось минимальным. Стратегия политической нестабильности работала, рынки панически реагировали на различные осложнения в отношениях стран. Упав, стоимость барреля медленно поднималась после очередного дипломатического шока. Мировой рынок не знал, на что реагировать: проблемы в глобальном хозяйстве тянули нефть вниз, но угроза дестабилизации поставок толкала ее вверх.
Могла ли нестабильность стать долгосрочным решением? В октябре стоимость нефти снова пошла по нисходящей кривой.
Цена на нее опустилась ниже 100 долларов за баррель. Падение ускорилось, и «черное золото» полностью оправдало прогнозы ИГСО, самые мрачные в мире. Она подешевела почти в четыре раза со времени ценового пика. Кризис делал свою работу экономического разрушителя,
Стабильно продавались только товары первой необходимости. Именно поэтому они дорожали быстрее всего. Международный валютный фонд прогнозировал: темпы роста мирового хозяйства в 2008 году замедлятся до 4,1 % с 5 % за 2007 год.
Действительность была хуже. Проблемы нарастали как снежный ком. Падающий спрос провоцировал биржевые обвалы, обесценивание бумаг ускоряло инфляцию. Девальвация валют оборачивалась новым снижением доходов населения. Спрос снова сжимался. Нефть дешевела, но дешевела медленно. Власти наращивали эмиссию, повторяя, как заклинание, ложную истину о том, что девальвация валют поднимет конкурентоспособность экономик. Все должно было происходить наоборот. Подрывались реальные заработки, подрывался сбыт. Дешевели все виды сырья.
В 2009 год глобальная экономика вступила с потерями вместо даже минимального прироста. Замедление хозяйственного роста происходило летом 2008 года не только в Японии и ЕС (в США ВВП продолжал снижаться). Китай и Индия также показывали отрицательные результаты. Под предлогом Олимпийских игр часть промышленности КНР была остановлена. 2009 год явно обещал оказаться хуже 2008 года. По официальным данным, во втором квартале 2008 года ВВП еврозоны снизился на 0,2 % относительно предыдущего квартала. В Германии он сократился на 0,5 %, в Японии потерял 2,4 %. В Великобритании рост ВВП остановился. «Это падает мир, а не растет США», - сказал по поводу происходящего в глобальном хозяйстве бывший главный экономист МВФ Кеннет Рогофф. Обвинения в адрес США, «устроивших мировой кризис», звучали все чаще. Но в январе 2009 года было уже не до них. Мировые элиты пытались придумать спасение, по возможности ничего не меняя в экономике. Кризис продолжал развиваться на фоне речей о том, что «поиск решения идет полным ходом».
Планы на будущее строились в России исходя из ожидания, что потребность мировой экономики в нефти будет расти относительно стабильно, поддерживая цены на высоком уровне. Предполагалось, что в к 2030 году доля нефти в глобальном потреблении энергоресурсов возрастет до 84 %. Мировой кризис не входил в расчеты аналитиков, хотя логично вытекал даже из линейки десятилетней цикличности. Со времени мягкой для России рецессии 2001 года прошло почти семь лет - хозяйственный спад мог отложиться на год, но не более. Его приближение легко было отследить по ускорению роста фондовых рынков, что явно указывало на нехватку для капиталов выгодного пространства в реальном секторе.
Снижение цен на нефть должно было неминуемо последовать за открытием полосы спада.
Внесение негативных ожиданий могло удерживать высокую стоимость нефти только до определенного предела. Стратегия нестабильности имела ограниченный ресурс эффективности. Согласно логике развития мирового кризиса, вслед за финансовой системой он должен был проявиться в индустрии. На этой стадии углеводороды ждало радикальное снижение стоимости. Падение промышленного потребления нефти увлекло бы за собой цены. Обострение политической ситуации способно было скорректировать обвал стоимости нефти, но не остановить его. То, что стратегия внесения на рынок тревоги дает сбои, показали уже первые дни сентября, когда цена на нефть утратила еще 5 долларов с барреля. Вместе с ней понес потери и фондовый рынок России.