Сборник статей, материалов и документов - Был ли Сталин агентом охранки

Фельштинский Юрий Георгиевич

Затем каждый документ Департамента полиции имеет не

меньше двух подписей, обычно -- три подписи. Вот, например,

типичный циркуляр Департамента полиции, разосланный жан

дармским управлениям и Охранным отделениям, -- от 21 сен

тября 1907 г. за No 135424. Он сопровождается следующими

подписями. Подписал: За вице-директора Пешков. Скрепил:

За заведующего отделом Еремин. Верно: За помощника дело

производителя Луценко. Причем только третья подпись ори

гинальная, две первых -- на пишущей машинке.

В документе упоминается, что по прибытии в Петербург

"Сталин становится агентом Петербургского Охранного отде

ления". М. Е. Вейнбаум правильно усомнился в том, насколько

Департамент полиции называет своих служащих "агентами".

Правда, при тайной полиции существовала "внутренняя аген

1 Новое русское слово. 1956. 26 апреля. С. 3.
– - Примеч. Ю. Ф.

тура", но, насколько можно заметить, жандармы в своих мемуарах (например, П. Заварзин в книге "Работа тайной полиции", Париж, 1924 г. ) никогда не пишут об агентах, а всегда о "секретных сотрудниках". Да и в циркулярах Департамента полиции, например, от 5 июля 1907 г., за подписью Курлова и других, говорится: "Получены сведения, что мещанин Цех-новицер и некий Деллер шантажируют под видом секретного сотрудничества разных лиц" и т. д.

5) М. Е. Вейнбаум совершенно прав, когда удивляется, что в документе наряду с Джугашвили приводится имя Сталина, в те годы почти неизвестное ни в литературе, ни даже в партии большевиков, где он именовался Коба, Иванович, Васильев и др. Неверно и указание в документе, что Сталин был избран в ЦК в г. Праге, когда официальные источники говорят о его кооптации и то "после Пражской конференции". Авторы документа могли этого не знать и не понимать разницы, -- тем не менее она существенна с точки зрения организационных нравов у большевиков.

Можно было бы привести еще другие соображения, вынуждающие признать, что мы в данном случае имеем дело не с подлинным документом, а с фальшивкой, -- каких одно время в русской эмиграции расплодилось немало и по разнообразным случаям. Общеизвестно, в частности, что на Дальнем Востоке фабрикация таких фальшивок, рассчитанных на малоопытных людей, одно время была довольно широко поставлена.

Хочется еще добавить к сказанному, что за границей после революции проживал бывший начальник С.
– Петербургского Охранного отделения ген. Герасимов, опубликовавший на французском языке свои мемуары, который, несомненно, был бы осведомлен о службе Сталина в Охранке. Что могло побудить его скрыть этот красноречивый факт, если бы он соответствовал действительности? И что могло Виссарионова из Департамента полиции, руководившего деятельностью Малиновского, скрыть на допросе в Чрезвычайной следственной комиссии при Временном правительстве в 1917 г.
– - скрыть, что он "вел" того же Сталина в качестве секретного сотрудника?

СЕНСАЦИОННАЯ ТАЙНА ОСУЖДЕНИЯ СТАЛИНА1

"Лайф" напечатал статью бывшего генерала НКВД Александра Орлова, который разоблачает причины антисталинской кампании в СССР. В 1938 году Орлов служил при испанских лоялистах во время гражданской войны в Испании.

Потом он перебежал в Канаду и затем в США.

1 Новое русское слово. 1956. 27 апреля.
– - Примеч. Ю. Ф.

Орлов в своей статье описывает и дело маршала Тухачевского позднее, в 1937 году, расстрелянного по приказу Сталина. Орлов рассказывает о своей встрече в Париже с Павлом Аллилуевым, свояком Сталина. Орлов спросил Аллилуева, почему расстрелян маршал Тухачевский и другие маршалы и генералы.

Тот ответил: "Александр, никогда не говори со мной о деле Тухачевского. Знать об этом -- это все равно, что дышать ядовитым газом".

В 1939 году Орлов узнал о внезапной и необъяснимой смерти Павла Аллилуева. Орлов в 1953 году опубликовал книгу "Секретная история преступлений Сталина". В книге Орлов описывал, что "дело маршала Тухачевского было связано с самым ужасным секретом Сталина, который, если будет опубликован, прольет свет на необъяснимое поведение Сталина".

Орлов указывает, что это же разоблачение объясняет, почему Хрущев и другие поспешили отмежеваться от преступлений Сталина и развенчать миф о его величии.

Дальше Орлов приводит уже известное, что на 20-м съезде советской коммунистической партии Хрущев объявил, что Сталин сфабриковал обвинение против маршала Тухачевского и других лидеров армии в 1937 году и расстрелял до 5000 невиновных офицеров. Орлов говорит, что Хрущев знает больше про Сталина, но не сообщает всего.

В январе 1937 года Орлов был в госпитале в Париже. Ему позвонил резидент НКВД во Франции, Смирнов. "Я вас поражу", -- заявил он весело. Затем он передал трубку кузену Орлова Зиновию Кацнельсону. Кацнельсон в 1937 году был помощником главы НКВД на Украине. Он был дружен с членом Политбюро Станиславом Косиором и часто видел Сталина.

Далее Орлов сообщает, что когда Сталин уговорился с начальником НКВД Ягодой устроить показной процесс в Москве, он дал Ягоде совет, который тот принял за приказ. Сталин заявил, что было бы полезно, если бы НКВД мог доказать, что некоторые лица, подвергнувшиеся чистке, были до революции агентами Охраны.

Сталин предлагал, конечно, чтобы "документальное доказательство" было подделано. Ягода нашел это рискованным. Он решил достать офицера Охраны, чтобы он показал, что некоторые обвиняемые, намеченные Сталиным, были царскими агентами.

Но найти живого офицера Охраны было труднее, чем думал Ягода, так как многие бежали, другие были ликвидированы.

Архивы старой полиции держались в разных городах, многие в Ленинграде. Большая коллекция их держалась в каби

нете предшественника Ягоды, Менжинского. Эти архивы были переданы офицеру НКВД Штейну, помощнику начальника департамента, готовившего первый московский процесс.

Однажды Штейн напал на аккуратную папку бумаг, которые помощник начальника царской Охраны, Виссарионов, хранил для себя. Штейн нашел анкету с небольшой карточкой Сталина на ней.

Но при изучении Штейна охватил страх и ужас. Это были доклады и письма, написанные почерком Сталина, знакомым Штейну, адресованные Виссарионову. Папка была о Сталине, агенте-провокаторе царской тайной полиции.

Штейн с папкой вылетел в Киев показать ее своему другу, В. Балицкому, члену Политбюро партии на Украине и члену ЦИК партии СССР. Он же был главой НКВД на Украине.

Балицкий был так же потрясен, как и Штейн. Они вызвали Зиновия Кацнельсона. Они сделали анализ о возрасте документа и установили почерк.