Сборник статей, воспоминаний, писем
Шрифт:
...Как и где и когда соединимся со всем коллективом -- ничего еще не знаем. Кончаю писать,-- пользуюсь оказией. Крепко тебя, дорогой наш, обнимаю.
Твой Вася
A. A. XOPABE
1 февраля 1942 г.
[Тбилиси]
Хочу сказать Вам, дорогой Акакий Алексеевич, что давно не уносил из театра такой большой, освежающей душу радости, какую вчера дал мне Ваш Отелло. Давно. Может быть, со времен молодого Шаляпина.
Спасибо Вам за эту радость. Крепко жму Вашу руку и руку партнера
Василий Качалов
КОЛЛЕКТИВУ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕАТРА
31 августа 1948 г.
Дорогие товарищи!
Очень жалеем, что здоровье не позволяет нам присутствовать сегодня вместе со всеми вами на сборе труппы. Поздравляем вас с открытием юбилейного сезона и от всего сердца желаем успеха нашему родному театру.
Наступают ответственные, полные для нас громадного значения дни пятидесятилетия МХАТ. Мы верим, что сообща, в дружной работе, вы сделаете все, чтобы наш театр был в эти дни на высоте, чтобы он был достоин своей славы и той народной любви, которую он заслужил.
Накануне этого важнейшего этапа в жизни театра мы с благоговением вспоминаем наших великих учителей Константина Сергеевича и Владимира Ивановича. Наш общий долг -- сделать так, чтобы все работы и начинания, связанные с предстоящим праздником театра, как и вся его дальнейшая жизнь, отвечали по своему существу и духу тем высоким требованиям, которые они предъявляли к искусству.
Желаем всем вам в юбилейном году радости, бодрости и здоровья.
О. Книппер-Чехова, Василий Качалов
Из писем к В. И. Качалову
К. С. СТАНИСЛАВСКИЙ
[9 октября 1900 г.]
Многоуважаемый Василий Иванович.
Сегодняшняя критика Васильева -- мне совершенно непонятна. Я не могу согласиться с таким толкованием Берендея {Статья С. В. Васильева-Флерова о "Снегурочке" в МХТ, содержащая резко отрицательный отзыв об исполнении В. И. Качаловым роли Берендея, была помещена в "Московских ведомостях" 9 октября 1900 г.}.
Все то, что он осуждает, относится ко мне, а не к Вам. При свидании я сообщу ему это.
Повторяю, что задуманный нами образ Вы передаете очень хорошо (если не свели его на общий тон).
Пусть же эта статья не пошатнет в Вас веру в себя.
Мой низкий поклон Вашей супруге.
Уважающий Вас К. Алексеев
Вл. И. НЕМИРОВИЧ-ДАНЧЕНКО
{Письмо печатается с сокращениями.}
Берлин [декабрь 1906 г.]
Дорогой Василий Иванович! Размышляю здесь о театре и его будущем... И частицу этих размышлений мне хочется передать Вам. Т. е. думы о Вас.
Видите ли, победа наша с "Брандом" окрыляет меня в том направлении, какое всегда было дорого мне в театре. В последние годы я уже начал приходить в уныние. Стремление к новизне формы, к новизне во что бы то ни стало, к новизне преимущественно внешней, -- пожалуй, даже -- только внешней,
...Разве Вы -- положа руку на сердце -- не чувствуете сами, что, работая над Брандом, Вы нашли в себе сил _г_о_р_а_з_д_о_ _б_о_л_ь_ш_е, чем ожидали? Что Вы нашли в себе гораздо больше темперамента, чем думал кто-нибудь из нас?
Представьте себе, что я думаю сейчас о Вас, как об актере, неизмеримо шире, чем думал до Бранда. А ведь Вы, пожалуй, думали, что результат выйдет обратный. Да, да. Я вижу, что если Вы и не настоящий трагик, то тем не менее в Вас есть столько преимуществ перед другими трагиками, что каждая трагическая роль дает так много всестороннего материала, который Вы можете использовать по-своему, что я верю в целый ряд Ваших созданий в этой области.
Сейчас я обдумываю одну пьесу с трагической ролью, требующей нервов, каких я еще не слыхал в Вас. И мне все-таки кажется, что Вы овладеете и ею. И если это удалось бы, -- "какие горизонты нам открылись бы", сколько великих мыслей бросили бы мы публике!
Вы получите это письмо в Новый год. Я желаю Вам для нового года "не угашать духа" ради мелких задач. Излишнего самомнения Вам бояться нечего, надо бояться другого конца -- излишней самокритики и принижения задач.
Ваш Вл. Немирович-Данченко
Вл. И. НЕМИРОВИЧ-ДАНЧЕНКО
{Письмо печатается с сокращениями.}
[лето 1912 г.?]
Дорогой Василий Иванович!
Если мое отношение к Вам Вас, действительно, может радовать или тревожить, то вот Вам искренно и раз навсегда. Я Вас люблю тепло и нежно, -- именно нежно, потому что Вас только так и можно любить. И любовь моя непрерывно крепнет. И чувство это неизменно, в чем я совершенно убежден. Убежден в том, что Вы ничего не можете сделать такого, что могло бы оттолкнуть от Вас, хотя бы какие-нибудь Ваши поступки были по отношению ко мне отрицательные. Если Вам показалось или когда-нибудь еще покажется, что я стал равнодушен к Вам, то это случайность. Именно потому, что я Вас крепко люблю, я и могу не обнаруживать этого, не подчеркивать, не искать случая показать Вам. Между мужчинами, относящимися друг к другу с доверием, только это и должно быть.
...Я очень доволен, -- и старался об этом, -- чтобы Вы не играли в этом году новой трагической роли. У Вас еще "Гамлет", над которым Вы будете работать.
"Гамлет" намечается вторым спектаклем (первым "Пер-Гюнт").
Но вдруг с "Пер-Гюнтом" произойдет заминка?! Тогда ведь надо открывать сезон "Екатериной Ивановной". Значит, надо быть наготове и тем более энергично не терять времени вначале.
Что будете еще играть?
Мне очень хотелось бы, чтобы Вы играли Тартюфа.