Сборник
Шрифт:
– Лейтенант Хардин...
Кейз моргнул. Прошло так много времени, даже по его масштабам, с тех пор, как он в последний раз слышал это имя, что он почти что забыл, что оно принадлежит ему. Словно тебя назвали по отчеству, которое до этого никогда не использовалось публично.
– Меня обычно зовут Кейзом, - сказал он.
– А кто вы?
Пауза, затем голубой человек - безликий, но с улыбкой в голосе ответил: - На этот вопрос действительно нет простого ответа. Пока называй меня просто Доктор.
– Доктор, - слово означало именно то что надо, когда он его произнес, но казалось незнакомым для языка и горла.
– Доктор, - произнес он снова на своем собственном (старом) языке. Это было лучше, но он почувствовал, что оно ничего
– Все в порядке, - сказал Доктор, - ты выучил новый язык, новый для тебя и очень древний для меня.
Идея гипнопедии - обучения во сне - не была новой для Кейза, хотя сам он никогда не испытывал ничего - ну, такого ЗАКОНЧЕННОГО как это. Познание и использование информации при помощи гипнопедии всегда было мгновенным переводом (или быстрым аналогом) для него: подумай "Кот" и выдай "Глип" или другое соответствующее слово из изучаемого языка. В этом же случае, он ДУМАЛ на новом языке. И все же, если он хотел использовать старый, он мог сделать это просто в результате решения, и без особых усилий. Одни приобретения, никаких потерь.
Кейз закрыл глаза. Есть ли в его новом языке слова, выражающие горе и гнев и отвращение к самому себе? Да, есть. А благодарность? СПАСЛИ МНЕ ЖИЗНЬ... Принято считать об умирающих в страданиях: умирает человек, умирает и страдание, умирает и боль. И что же, если тебя оживляют, а вместе с тобой и страдание? Вот что имеет значение в данный момент, а не глупое "Где я нахожусь?". Он на корабле, который его подобрал. Чей корабль, куда направляется? Это тоже имело значение, но не сейчас. Благодарность?..
Миллион вопросов ждал своего времени, и девятьсот тысяч из них противоречили его установке: не давать никакой информации до тех пор, пока он не будет вынужден это сделать, а по некоторым вопросам вообще никакой.
– Вы были исполнительным офицером на корабле Xn "Первооткрыватель", сказал Доктор, - разведывательное судно класса "Изыскатель", стартовавшее с Земли-Центральной с заданием проникнуть в рукав Галактики и проделать некоторые эксперименты в межгалактическом пространстве, среди которых испытание нового варианта путешествия со сверхсветовой скоростью при помощи мерцающего поля. Ошибка в проекте заставила корабль бесконтрольно разогнаться до скоростей, превышающих все что в то время считалось теоретически возможным. Трагедию "Первооткрывателя" усугубила способность корабля собирать молекулы межгалактического водорода для топлива, что при не ожидаемых скоростях, привело к возрастанию и так уже чрезмерного потребления топлива. Единственным возможным результатом должен был быть взрыв или другое разрушение корабля. Что случилось на самом деле неизвестно, потому что к тому времени, как это произошло, корабль находился далеко за границами возможного слежения и обнаружения.
Кейз почувствовал прилив раздражения.
– Если вы уже выудили все это из моей головы, зачем снова это повторять?
Доктор мягко возразил:
– Мы ничего не выуживали из вас, Кейз. Мы уважаем личную неприкосновенность выше всего прочего, и право выбора принадлежит только самому человеку. Нет, то, что я сказал получено из архивов.
Архивов. Не протоколов или журналов - архивов.
– Как давно мы - "Первооткрыватель" потерялся?
– По времени Земли-Центральной, около тысячи двухсот лет назад.
– Но системы не могли поддерживать меня в течение тысячи двухсот лет.
– А они и не поддерживали. Вы умерли.
Через минуту Доктор сказал:
– Вы хотите побыть один?
– Если не возражаете.
Голубой человек растворился и исчез. Кейз это видел, но мог только тупо пялиться в одну точку.
Джен. О, Джен...
На некоторое время его мозг превратился в бессловесное рыдание. Глубоко в сознании, где живет наблюдатель, заключенный в каждом из нас, тот безжалостный наблюдатель, который стоит в стороне и смотрит - он услышал: ИДИОТ! СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ ТУПИЦА! ПОЧЕМУ ТЕБЕ ГОРШЕ ЗНАТЬ, ЧТО ОНА МЕРТВА УЖЕ В ТЕЧЕНИЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ, ЧЕМ В ТЕЧЕНИЕ ДВУХСОТ? И ТЫ СЕРДИШЬСЯ? СЕРДИШЬСЯ! И ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ДЕЛАТЬ СО СВОИМ ГНЕВОМ?
– Что-о, - прошептал он.
– Что-то...
Он бросил быстрый взгляд вокруг. В этом месте не было ничего выступающего, обо что можно было бы удариться, поэтому он сильно ударил кулаком по своей же ладони, так сильно, что она онемела, и ожидая появления боли, он увидел в памяти вспышку уродливого смеха. Это был смех сам по себе, безротый, глубокий, веселый - веселость человека, у которого лучше мышеловка, а Кейз (и Джен, и Джен) был мышью. Почему он не мог вспомнить рот, лицо, ситуацию? Потому что он ВИДЕЛ смех в своей памяти, а не слышал его.
Защита организма - не помнить. Отказ памяти - это акт выживания, нежелание вновь переживать какой-то ужасный шок. И все же такие события всегда оставляют на самом видном месте что-то вроде курка (в данном случае, видимый смех) и то тоже особенность выживания, ибо глубокий ум всегда хочет знать в чем заключается опасность и чего бояться. Иметь такой глубокий ум, как у Кейза (а его подготовка сделала его таким) значило всегда ступать по краю внутренних ужасов, всегда находиться в точке принятия решения: припомнить ли мне эту травму или снова похоронить курок?
– ибо только на этой грани он обладает способностью реагировать с легендарной скоростью принадлежащих к Xn.
Он позволил курку, смеху, исчезнуть и закрыл глаза, пытаясь вызвать силой воли какие-то другие воспоминания. Что-нибудь. Что-нибудь другое, что-нибудь вместо этого. Что-нибудь вместо этого. Что-нибудь, возможно, до смеха.
Что-нибудь типа: до смеха была погоня, а перед этим - посадка, а перед этим... что было перед этим никто никогда не узнает, потому что они покинули корабль в мерцающей серости транссветовой скорости, до или сверх, кто знает? Приборов, способных это определить, не было, и в любом случае никакие приборы не говорят правду, электроны двигались странным образом, катушки и поля были искаженными и вели себя дико. Никто до этого там не был, ни от одного зонда не был получен ответ. Пустая болтовня: что бы случилось с тобой, если бы ты выбросился из корабля при сверхсветовой скорости? Говорят, что по мере ее достижения, время приближается к нулю, а масса к бесконечности. Ахиллес и черепаха; логика стремится к совершенству, правда стремится к нулю. Кто-то сказал, что С (конечная скорость) - ворота в другую Вселенную, или в другую ступень ступенчатого пространства. Некоторые говорят, смерть и растворение, ибо все электрические явления биохимии, по всем правилам физики, так изменятся, что организация материи и жизни будет разрушена. А некоторые говорят, нет: явления трансформации (массы в энергию, в пространство, во время, каждое пропорционально взаимозаменимо) должны сохранить схему, и какая-то непостижимо другая форма жизни может быть возможна. И выше всего этого была уверенность, что выброситься, оставив охраняющие тебя системы жизнеобеспечения, искусственную гравитацию и все остальные ткани искусственного чрева, которым являлся космический корабль, значило ввергнуть себя во что-то несказанно незнакомое и враждебное. Выброситься в стратосфере, когда девяносто пять процентов атмосферы находится внизу, а перепад температуры достигает, вероятно, градусов двести... имя этому Смерть. На что же тогда нужно умножать это в пространстве, в этой необычной среде, где само время может наступить себе на хвост?
И всегда присутствует еще один аргумент: что сама скорость еще не является доминирующим фактором; что давно, еще в дни прокладывания дорог, мудрые люди сказали, что из ушей пойдет кровь, что зрение упадет, что кровь не сможет циркулировать при двадцати милях в час, и что все разговоры о "С" были одинаковой логической неправдой; скорость не имеет абсолюта, скорость всегда относительна, и что единственная опасность, связанная с выброской из корабля, в том, что ты оказываешься черт знает на каком расстоянии от чего бы то ни было.