Сбылась мечта бегемота
Шрифт:
– Ты как сюда попала? – забыв от удивления поздороваться, рявкнул ректор.
– Меня Эдуард Семенович привел, – пролепетала Леднева, – приказал порядок навести. У вас тут грязь повсюду, несвежего белья гора, в холодильнике мышь повесилась. Уж простите, Крапивин велел вам на глаза не попадаться, убегать, как все переделаю, но я задержалась – ведь на работе на такую тему не поговорить. Вы дневник Никиты видели?
– Нет. А что там? – встревожился ректор. – Вроде нормально парень учится, в четверти одни пятерки.
– Нет, мальчик троек нахватал, – смущенно сообщила Тамара. – Но отметки бритвой подчистил, пририсовал хвостик, как у пятерки, и – оп-ля! – в отличника превратился.
– Ах прохиндей! – возмутился
Тамара Яковлевна грудью встала на защиту Никиты:
– Никакой он не Ляпкин-Тяпкин, обычный ребенок, за которым присмотр нужен. И уж извините, одежда у паренька никуда не годная: брюки коротки, рукава рубашки до локтя, бельишко изношенное. Сейчас на рынке можно хорошие вещи недорого купить. Если позволите, я с Китом в понедельник на толкучку смотаюсь, в будни там цены процентов на десять падают.
Виктор Петрович хотел произнести категоричное «нет», но почему-то сказал:
– Хорошо.
Спустя несколько месяцев Тамара Яковлевна полностью прибрала к рукам домашнее хозяйство. Ректор стал жить как за каменной стеной. В доме царила чистота, на столе всегда была еда, Никита вновь начал приносить из школы хорошие отметки. К тому же Леднева ухитрялась выполнить работу и оставаться невидимой, на глаза хозяину не попадалась.
Когда между Виктором Петровичем и домработницей завязались, как говорят в армии, «неуставные отношения», Марине Арнольдовне неизвестно. Рязанцев и Леднева на людях держались как посторонние. Но Волоколамская, однажды придя в гости к Виктору Петровичу, съела кусок очень вкусного пирога с капустой, посмотрела на улыбающегося друга и вдруг поняла: Тамара не просто прислуга. Почему ей взбрела в голову эта мысль, Марина не знала, но была уверена, что не ошибается.
Супруг, которому она доложила о своих наблюдениях, замахал руками:
– Не пори чушь! Витя эстет, знаток литературы, завзятый театрал, тонкий ценитель классической музыки… Что у него может быть общего с бабой, которая в восторге от «мыльных опер»? Тамара прекрасный человек, замечательная хозяйка, но Виктору не пара.
Марина Арнольдовна хотела сказать, что даже светочу разума хочется тепла, уюта, вкусного ужина и ласковой женщины в постели, но промолчала.
Так прошел не один год. В институте никто, кроме Эдуарда Семеновича Крапивина, понятия не имел, что комендант общежития помогает ректору по хозяйству.
Никита благополучно окончил школу, поступил в институт отца, завел новых приятелей – Пашу Бубнова и Ольгу Казакову, но и со своим одноклассником Андреем Крапивиным не раздружился. А тот, кстати, оказался на студенческой скамье рядом с Китом, и у него в вузе появились свои товарищи – Василий и Рита Песковы, брат и сестра, приехавшие в Москву издалека. Ну и конечно, в их тесную компанию входила Настя, дочь Волоколамских. Она, правда, училась в медицинском вузе, но дружбе это не мешало.
Марине Арнольдовне хотелось выдать дочь замуж за сына Виктора, и Рязанцев тоже с удовольствием представлял юную Волоколамскую в роли своей невестки. Поэтому никто из взрослых не протестовал, когда дети, прихватив с собой друзей, отправлялись на подмосковные дачи родителей, чтобы провести там выходные. У Паши Бубнова и Оли Казаковой был роман, а вот Рита с интересом смотрела на единственного сына владельца вуза Федора Холодова, тоже члена дружной компании. В общем, все складывалось прекрасно. Но потом Марина Арнольдовна, заметив, что Настенька ходит встревоженная, пристала к дочери с вопросами.
Оказалось, Никита никогда не интересовался Анастасией, она не хотела быть его девушкой, ребят связывала исключительно дружба. Но сейчас Настя не в своей тарелке, потому что Рязанцев влюбился в Зарему. Все друзья в курсе, как сын ректора относится к ней, и стараются, чтобы Виктор Петрович не узнал правду. Кит не ездит со всеми на дачу, хотя и говорит отцу, что вместе с Настей в составе компании отправляется за город на шашлыки, сам же спешит к Зареме. По мнению Насти, Агабишева вовсе не пара Киту и плохо на него влияет. Она боится, что лучший друг женится на совсем не подходящей ему девице, но Настя не знает, как этому помешать. Сказать родителям и тем более Виктору Петровичу о своих опасениях Настюша не могла, поскольку друзья восприняли бы это как предательство по отношению к Никите. От переживаний у девушки даже обострилась язва. У нее с детства были нелады с желудком: сначала гастрит, потом возникли более серьезные проблемы, и стоит ей понервничать, как с желудком творится черт-те что. Кроме того, у дочери Марины Арнольдовны аллергия на молочные продукты, сейчас ей стало совсем нехорошо.
– Кто такая Зарема? – всполошилась мать. – Студентка? Почему бы ей не прийти в гости к Никите?
– Нет, мамочка, она уборщица, – пояснила Настя. – Моет полы в институте и общежитии. Совсем некрасивая, тощая, как палка, одета плохо. Я надеялась, что Никитка с ней потрахается и забудет, но Заремка его как приворожила. Говорят, у нее мать ведьма, умеет зелье варить. Уборщица Кита своим чаем опоила и делает теперь с ним что хочет.
Волоколамская спросила:
– О каком напитке ты говоришь?
– Агабишева траву какую-то заваривает. Кстати, вштыривает ее бурда почище экстази. Ребята пойла нахлебаются и по трое суток не спят.
– Доченька! – перепугалась мать. – Поломойка продает наркотики? Ты пробовала отраву?
– Я что, похожа на дуру? – фыркнула Анастасия.
И тут только до Марины Арнольдовны дошел смысл фразы, сказанной дочерью ранее.
– Настенька, ты утверждаешь, что Никита и Зарема… ну… в общем… У них интимные отношения?
– Господи, мама! – сердито ответила девушка. – Пора наконец понять, что теперь люди другие, чем во времена твоей молодости, сейчас никто особого значения сексу не придает. Ну да, они давно трахаются. Но Кит сказал, что хочет жениться. А вот это уже серьезно.
Волоколамская ужаснулась и кинулась к Виктору Петровичу.
Глава 14
Ректор не стал сразу беседовать с Никитой, сначала велел Тамаре Яковлевне собрать сплетни в институте, выяснить, что болтают о его сыне и Зареме. Верная Леднева спустя пару дней успокоила его: никаких слухов о любовных отношениях между Китом и поломойкой не циркулирует. Да, иногда Рязанцева видят выходящим из каморки уборщицы, но это никого не удивляет, многие студенты приобретают у девицы энергетический чай. Тамара Яковлевна сделала Зареме строгое предупреждение, приказала свернуть торговлю, в противном случае пообещала ее уволить. Агабишева поклялась, что в ее зелье нет никаких запрещенных компонентов, там лишь всякие корешки-травки, растущие на родине девушки, ей их присылают родственники из отчего села. Желая подольститься, уборщица стала приносить Ледневой чай от высокого давления, и Тамара Яковлевна неохотно признала, что напиток Агабишевой помогает ей лучше прописанных Мариной Арнольдовной таблеток. Она даже спросила у Рязанцева:
– Может, перестать глотать пилюли? Ведь это сплошная химия, а растения натуральные.
– Преступная глупость! – возмутился Виктор Петрович.
Рязанцев позвонил Марине и рассказал о том, что поднял кое-какие свои связи и раскопал много интересного о Зареме. Оказывается, она удрала в Москву от нелюбимого мужа. Правда, брак оформили по местным обычаям, законной силы он не имеет, но брошенный супруг наверняка так не считает и попытается разыскать свою блудную жену. Кроме того, у Заремы обнаружилась орда братьев, уголовников и террористов, нищие родители и армия сестер. В общем, будущая невестка хоть куда, просто предел мечтаний для московского доктора наук и профессора.