Счастье для Хулигана

Мирная Настя

— Я так горжусь тобой. — беззвучно шелестит она.

— Без тебя ничего этого не было бы. — одними губами толкаю ответ.

Она улыбается ещё шире, проведя подушечками пальцев вдоль глубокого декольте. Сглатываю, стараясь не привлекать

к себе внимание.

— Демоница.

— Хулиган.

— Стерва.

— Накажи меня ночью.

Поддевает бретельку, якобы поправляя, но при этом открывает мне вид на упругую грудь.

— Ещё как накажу. Готовься.

— Я всегда готова. И сильно не разоряйся на слова. Язык тебе пригодится для другого.

Мда… С годами наша страсть становится всё горячее и необузданнее. Пятнадцать лет брака, шестеро детей, а я, как тот двадцатилетний пацан, не могу насытиться собственной женой.

Выхожу к микрофону и толкаю заученную наизусть речь. Благодарности научным руководителям и источникам, обещание стремиться ещё выше и прочее. Всё по классике. Но в этот раз я отхожу от текста. Глядя в синюю глубину любимых глаз, растекаюсь патокой.

— Но ещё я должен сказать спасибо почившему отцу. Он никогда не был хорошим мужем и родителем, но он был отличным врачом. И благодаря ему я поступил на медицинский. Но самую большую благодарность я хочу выразить своей жене — Диане. — протягиваю руку, приглашая супругу занять место там, где она и должна стоять — рядом.

Она хватается за запястье и на высоченных шпильках и в обтягивающем платье ловко забирается на помост. Притягиваю за талию и смотрю исключительно в её глаза, ведь эти слова принадлежат только ей. — Сегодня не только мой день, но и наш. Восемнадцать лет назад я впервые встретил эту взбалмошную пацанку на мотоцикле, от которого она до сих пор не отказалась. — по залу проносится тихий смех, а Дикарка показывает мне язык. — Был день, когда я думал, что сделал неправильный выбор и хотел бросить медицину. И тогда она сказала мне, что нельзя ничего добиться без потерь. Если сдаваться каждый раз, когда теряешь кого-то, то останешься ни с чем. Спасибо тебе, Ди. Спасибо, что была рядом. Спасибо, что поддерживала. Что была хранительницей нашего семейного очага и счастья.

— Слишком пафосно, Северов. — шепчет она, дёргая за пиджак к себе. — Лучше скажи то, что важно.

Убираю микрофон и сиплю:

— Я люблю тебя. Ты — моё счастье, Дикарка.

— Безгранично…

— Вечно…

— Неразделимо…

— Бесконечно…

— Я тебя аномалю, мой Хулиган.

И, забив на всех, под дружный смех и свист сгребаю в охапке своё счастье, передавая в поцелуе всё, что не способен сказать словами.

Боль