Счастье первой тропы
Шрифт:
Я стою, мел в пальцах перекатываю:
— Колов, выйди из класса.
А он словно и не слышит.
Снова пошла к нему домой. Открыла его мать с припухшими глазами. Еще тоньше стала. Волосы расчесывает, и они в гребне остаются пучками,
— Простите, Людмила Семеновна. Я ничего не могу сделать. Муж пьяница. Бьет и меня и сына.
Так я и ушла ни с чем. Директору говорю:
— Не могу, видно, работать!
Восьмого марта написала директору заявление. Собралась перед уроками зайти и сказать о своем твердом решении уйти. Подхожу к двери директорского кабинета, а тут звонок.
Вхожу в класс. Тишина мертвая. Все стоят, не шелохнутся. Лица торжественные, праздничные и загадочные. Глянула на стол, а там стопка книг новеньких. Около книг — чернильный прибор и кувшинчик. Выходит староста, как раз тот, который, по словам Ямушкина, может убить человека, и рука не дрогнет. Говорит дрожащим голосом:
— Поздравляем с Международным женским днем. Примите скромный подарок от нашего класса.
Я растерялась:
— Зачем? Зачем это вы? Не надо! Садитесь, дети.
И тут они хором, негромко, но так дружно:
— Не сядем, если не возьмете.
Тут я уж села. А они стоят.
— Спасибо, спасибо! — я глаза вытерла.
Скомкала свое заявление. Начала вызывать к доске. Они так отвечали! Одни пятерки! Случайно назвала фамилию Коли Колова. Ответил лучше всех! Я даже не могла сказать, чтоб он после ответа вернулся на место, только кивнула, потому что слезы стояли в горле. А после уроков они меня всем классом до дома провожали».
"Один плюс два"
Багряную ткань пионерского знамени раздувало легким ветром. Откинув голову, знаменосец шагал, стараясь ступать в такт барабанному бою. Колонна подошла к Дмитрию Цареву, замерла.
— Пионеры Шелехова на воскресник по очистке территории электролизного цеха прибыли! — отрапортовал Коля Колов.
— Спасибо, товарищи пионеры, — серьезно ответил Дмитрий. — Мы вас ждали. Лопаты вам приготовлены.
На воскресник сходились и взрослые. Пришли с баяном, с аккордеоном. Прибыли комсомольцы во главе с Юрой.
Дмитрий, по поручению комитета комсомола отвечавший за проведение воскресника, первый вонзил в грязь лопату. Он не слышал шуток, веселого гомона, смеха. Он вспоминал все, что произошло давным-давно и совсем недавно — меньше двух лет назад.
...На серый камчатский берег море выбрасывает грузчика Константина Царева — отца Дмитрия. Выпил, пошел на байдарке... И море вышвырнуло его, брезгуя принимать пьяного на свое дно. Дмитрию пять лет.
Приехали с матерью в Ангарск. Он строиться начинал. Поезда шли через каждые десять минут. А мать — стрелочницей. Отчим сует Диме листья табака. Сколько их пришлось искрошить!
Голубей разводить не смей, кроликов заводить и не думай, на коньках кататься — выпорю, сиди и кроши вонючий табак. И дни летят, как едкие табачные крохи.
— В детдом не пойду! — он вырывается из рук отчима.
— Хулиганю и буду хулиганить! — озлобившись, кричит он в школе.
— Ну и пусть исключили! Лучше я буду в ремесленном, выучусь на токаря.
— Генка, слушай, давай бороться с хулиганами. Они жить мешают! — предлагает он другу.
— А где продать? — он принял из рук вора краденое пальто и с другом Генкой — борцом против хулиганов — отправился это пальто продавать...
— Деньги все мне, — требует вор, — или скажу тому, чье пальто, что вы его сперли.
У студента техникума вор сорвал ушанку и шарф, а сказал на Димку. Димка оправдаться не сумел. В камере затеял драку и получил пять лет, как вор и как зачинщик драки.
И потянулась тюремная жизнь.
Работал в Бодайбо, потом в Балахнинске на драге. Работали в любую погоду. Приходилось по две смены. Зато зачли год за три. Оттуда — снова в Бодайбо. А тут амнистия. Деньги платили приличные. Приоделся, вернулся домой.
Приехав в Ангарск, поступил в «Спецхиммашмонтаж» токарем и так здорово работал, что никто не смел и заикнуться о его прошлом.
В это же время увлекся спортом. Самоотверженно бросался в ноги набегавшим нападающим вратарь Дмитрий Царев, словно он вырывал у них не кожаный мяч, а дни, проведенные «там». Или вылетал, будто вытолкнутый катапультой, на ледяное поле, и клюшка коротко и глухо давала пощечину шайбе.
Дмитрий занялся устройством стадиона. Раздобыл спортивную форму, провел несколько физкультурных парадов.
Когда он подал заявление в комсомол, никто не удивился.
А теперь он здесь, в Шелехове, руководит спортивной работой ударной комсомольской стройки. У него чудесная жена. Что еще нужно человеку для счастья? Что? Вероятно, необходимо еще и душевное спокойствие.
А оно как раз Дмитрием потеряно.
Потеряно с тех самых пор...
...Косичка-коротышка, подобно мышиному хвостику, смешно подпрыгивала на голове первоклассницы, которая скакала по квадратам, начертанным на земле. Две другие девочки ревниво следили за ее движениями. А она чуть поджимала левую ногу, и при каждом прыжке волглые кусочки тяжелой земли падали с ее сбитого влево каблука.
— Дядя Дима! — крикнула косичка-коротышка Цареву. — Дядя Дима, идите прыгать с нами!
Дмитрий остановился. «Смешные. А квадраты вычертили точно, старательно. Стекляшкой, наверно. А это к чему?»
Около квадратов большими цифрами было выведено:
1 + 2 =
— Чему же равняется один плюс два? — спросил он косичку.
Она, не переставая прыгать, серьезно произнесла:
— Победе.
— Растите скорей, — сказал Дмитрий. — Прошу вас как председатель совета нашего добровольного спортивного общества. Нам чемпионы во как нужны, прямо позарез.