Счастье в декларацию не вносим
Шрифт:
– Стоп! – скомандовала Эль, безуспешно пытаясь встать – упала она уж очень неудачно, неудобно. – Хочешь замуж за вампира?
Стриптизёрша озадачилась, выпрямилась, деловито поправила подвитые локоны.
– За какого? – уточнила спокойно.
– За богатого, – заверила её таможенница.
– Чтобы он кровь мою сосал? – презрительно хмыкнула красотка.
– Да ты сама у кого хочешь… – раздражённо пропыхтела Эль.
– Твоя правда, – согласилась блондинка, подавая таможеннице руку. – А не обманешь?
– Век воли не
***
Недаром же мудрая тётушка Линмари говаривала: «Хочешь сохранить тайну – не выбалтывай секрет даже собственному отражению!» Вот Эль просто хотела спросить совета у Аниэры, ну не сошлись они во мнениях, пригласили в арбитры Рернега, а там и Джастин подоспел, чтобы высказать своё молчаливое, но от того не менее весомое «фу». Нормально же? Обычный рабочий процесс. Так откуда, скажите Хранители, взялся ещё горгул, оборотень, так и оставшийся для таможенницы безымянным, и его великолепная подружка? Только удава не хватало, честное слово!
Ну и ещё два посетителя, явившиеся нежданными-негаданными. Хотя, если глянуть с другой стороны, появление, по крайней мере, одного из них как раз было вполне закономерным. Всё же таможенный пост работу-то возобновил.
Но главное, каждый спорщик просто жаждал донести своё бесценную точку зрения до Эль.
– Где ты его искать собираешься? – орала вампирша, в порыве страсти сменившая привычную бледность на нежно-пионовый румянец. – Это же не деревня, не город и даже не страна. Это целый мир!
– Если подойти к вопросу сбору информации дифференцированно, – негромко, но с завидным упрямством, а оттого надоедливо, талдычил секретарь, – то собранные данные можно разделить на группы и уже их разложить…
– Да нефиг петь! – рычал лохматый. – Я такие дорожки знаю, что ни одна падла не пронюхает! Зуб даю, братвой клянусь!
– Только глава рода и не меньше! – визжала блондинка, удивительно быстро разобравшись в иерархии вампиров. – Из-за какого-нибудь вшивого третьего сынка я и мизинчиком не шевельну.
– Слышь, таможня, – нудел гном, безуспешно пытающийся сойти за оборотня, – ты б меня пропустила, а? Я ж вижу, не ко времени, но уж больно меня на той стороне ждут. Вот и разрешеньице, и путёвочка – всё как полагается. Декларацию я заполнил. Пусти, а, таможня!
– Сами же заказывали доставку на утро! – разъярённым комаром верезжал пикси-посыльный, ловко леветируя тортом в кремовых сердечках. – Я виноват, что накладные перепутали? Нет, скажите, я виноват? Сами же вечером подписали чёрным по белому! Вот адрес…
– А-за-за-за! – бессмысленно, но куда громче всех остальных вместе взятых громыхал горгул.
Уныло и как-то обречённо гудел амулет обнаружения магических артефактов.
Только Джастин тихо сидел в углу и грустно смотрел на начальницу. Чай он уже принёс, плюшку дал, даже бутерброд с ветчиной под локоть подсунул так, что таможенница немедленно этим самым локтём в тот же бутерброд и угодила. А что ещё он мог сделать?
Эль сидела, опершись локтями о конторку, зажав ладонями уши и наслаждаясь эффектом: если руки прижать поплотнее, то общий гвалт становился глухим, далёким, если чуть отпустить – усиливался, будто рос, становясь слышнее. А если попеременно нажимать и отпускать, то выходило что-то вроде шума прибоя – звука хоть и страшноватого, чем-то пугающего, но в целом приятного.
В горле першило от бесконечных: «Вы меня не так поняли!», «Никому никуда идти не надо!» и «Да послушайте же!». «Стоп!» и «Стоять!» – не помогали, таможенницу просто не слышали. А голова медленно, но основательно наливалась свинцовой болью.
Эль выпрямилась, отодвинула от себя бородатую гномью физиономию, норовящую доверительно подсунуться поближе, прошагала на кухню. Что показательно, её исчезновения никто не заметил, гвалт не затих, а вроде бы даже усилился. Эль деловито огляделась, сгребла чашки, сиротствующие на столе после завтрака, не без натуги подхватила поднос с посудой и вернулась в комнату.
Постояла, созерцая бедлам, да и грохнула всё добро об пол.
Помогло. Тишина воцарилась такая, что даже мух не слышно.
– Аниэра, отключи амулет, пожалуйста, – вежливо попросила таможенница. – Наверняка опять ложное срабатывание.
– Да я уже замучилась его калибровать, – буркнула вампирша.
– Отключи! – грозно хрипнула начальница – голос она всё-таки не сорвала, но надсадила знатно.
– Теперь с вами, – девушка развернулась к пикси. – Я заказала доставку в управление СМБ. А этот адрес – адрес заказчика. Вы должны были отнести торт «безопасникам», не сюда. Не сюда, а «безопасникам». Это понятно?
– А я виноват? – взвился пикси. – Накладные перепутали, а я виноват? Кто мне теперь оплатит?..
Эль почесала нос, вытряхнула из подставки карандаши и накрыла стаканом верезжавшего разносчика.
– Это дискриминация! – завопил пикси, правда, слабенько и неубедительно. – Насилие над личностью!
– Вот именно, – решительно подтвердила госпожа Данери. – И насилие продолжится до тех пор, пока вы не измените точку зрения на свои обязательства и выполнение должностных инструкций. Уважаемый метр…
– А я чего? – попятился гном, прикидывающийся оборотнем. – Мне б токмо пройти! Вот и бумажки все… Но я того, лучше другим постом. Сам смотрю, не ко времени явился. Я попозже!
– Зачем же другим, – мило улыбнулась таможенница. – Сейчас мы всё оформим. Только вот наш сотрудник осмотрит вас и товар. Не волнуйтесь, мы поступаем в полном согласии с инструкциями, параграф сто семь-прим. «О действиях при срабатывании сканирующих амулетов».
– Прошу учесть моё мнение, – сухо потребовал Рарнег, двумя пальцами поправляя очки. – Я не одобряю полицейских мер, потому отказываюсь выполнять карательные функции.