Счастье в награду
Шрифт:
— Ну, — пробормотала она, — не каждую же ночь звонят серийные убийцы, правда? Кстати, пока я не забыла: вот здесь все, что я сумела восстановить из нашего разговора.
Она полезла в карман своего бирюзового пальто и извлекла оттуда два аккуратно сложенных листка бумаги.
— Отлично. Большое спасибо. Надеюсь, вам хватило времени собраться?
— Да. Коробки из-под ксероксов и чемодан.
— О'кей. Теперь вы можете просто передать мне ключи, и я сам перевезу все вещи, переключу телефон и
— Хорошо. Спасибо. — Гален полезла в другой карман, и только когда ее пальцы привычно сжали маленький забавный брелок, она поняла, до чего же смешно и нелепо он выглядит: блестящее алое яблочко, жалкий символ блеска обманутых надежд и веры в счастливые перемены, переполнявшие ее на пути в Нью-Йорк. — Могу поспорить, что в очередной раз проявляю неоправданную беспечность, — заметила Гален, вертя в руках брелок. — Отдаю по первому требованию ключи от своей квартиры.
Это было сказано нарочито легкомысленным тоном — отчаянная попытка скрыть за шуткой свое смущение.
Но Лукас оставался все таким же серьезным, суровым, неумолимым.
— Вы доверяете их не случайному человеку с улицы.
— Да… я знаю… — Еще бы ей не знать!
— Я следил за вами, Гален, — продолжил он не моргнув и глазом. — Я не отставал ни на шаг все утро. С той самой минуты, как вы вышли из дому. Наверное, такое внимание выглядит слишком назойливым, но это необходимо.
— Неужели у него хватит наглости таскаться за мной по городу среди бела дня?
— Вряд ли. Но было бы непростительной глупостью забыть об этой возможности.
— Получается, что сегодня на работу я шла не одна?
— Именно. Я шел за вами.
Так вот откуда это удивительное чувство безопасности!
— А он… он за мной не следил?
— Если и следил, я его не заметил.
Нет, Лукас явно был не из тех людей, кто способен что-то не заметить. От его внимания не могла ускользнуть ни одна мелочь. И в этом заключался еще один его талант.
— Но вы ведь не упустите его, если он появится, верно? Вы сразу почувствуете, когда он окажется где-то поблизости?
— Вовсе не обязательно. — Это тихое признание прозвучало чуть ли не виновато. — Все зависит от того, о чем он в этот момент будет думать, что чувствовать, чем заниматься.
— Понятно, — шепнула она.
Однако, судя по ее озадаченному лицу, это было не совсем так.
— Вы хотели еще о чем-то спросить?
— Выходит… вы можете быть с ним совсем рядом, даже о чем-то заговорить — и не почувствовать?
— Да.
На этот раз в его голосе явно прозвучала вина. И Гален поняла, что такое уже случалось прежде и до сих пор не дает Лукасу покоя. Она успела заметить боль и ярость, промелькнувшие в серых глазах, — вспышка адского пламени, сжатого в ледяных тисках неукротимой
— Вот почему, — все так же тихо продолжил Лукас, — огромное значение имеет традиционная рутинная работа обычного сыщика. И вам, Гален, не следует ни случайно, ни тем более намеренно пытаться ускользнуть от моего наблюдения.
— Намеренно ускользнуть? Вы хотите сказать, что я могу по собственной воле помчаться к нему на свидание, если он предложит мне встретиться наедине? Я пока в своем уме!
— Знаю. — Лукас понимал, что говорит с журналисткой, не придававшей значения своей личной славе. Она доказала это не далее как утром в прошлое воскресенье. Но не следовало забывать еще и про щедрую портниху, готовую трудиться ночи напролет ради испуганных маленьких девочек, оказавшихся в больнице. И он сердито спросил, обращаясь к этой половине Гален: — Черт побери, тогда опишите мне, каким путем вы добирались до больницы в воскресенье!
— Ох… — вырвалось у Гален. Она вспомнила свой путь — самый короткий, но и самый опасный — от своего дома до больницы. — Ну, это…
Лукас без труда понял правду. Она так тревожилась из-за Бекки и так стремилась помочь ей всем, чем сможет, что напрочь позабыла о собственной безопасности.
— Что — это?
— Это была чрезвычайная ситуация.
— Могу описать вам еще одну. Наш самоуверенный убийца собирается выманить вас на встречу. Он прекрасно понимает, что за вами установлено наблюдение, ваш телефон прослушивают. Но остается еще электронная почта! Или какой-нибудь мальчишка, который согласится доставить вам записку за деньги. Как вы думаете, что он вам напишет? Какие доводы могут заставить вас отделаться от слежки?
— Таких доводов просто нет. Он совсем рехнулся, если воображает, будто сможет заморочить мне голову!
— Да неужели, Гален? А если он превратит вас в сообщницу?
— Лейтенант, этот парень слишком не в моем вкусе! — В ответ на попытку отшутиться Гален получила очередной пронзительный, мрачный взгляд.
— Даже если он скажет, что совершит новое убийство, если вы откажетесь сотрудничать? Если ваш ответ либо спасет чью-то жизнь, либо приговорит кого-то к смерти?
— Он не посмеет… — начала возражать она, одновременно понимая, что Лукас прав. Убийца непременно это сделает и с огромным удовольствием. Она даже представила себе, как трескучий электронный голос произносит: «Я буду счастлив прикончить еще одну Лукасову бабу — только попробуй не согласиться!»
— Вот и скажите мне, Гален, как вы поступите в этой чрезвычайной ситуации?
Отправится на встречу. Одна. А как же еще? Вступит в сговор с убийцей и постарается скрыться от полиции. Гален отлично это понимала — так же как и человек-пантера с леденящими стальными глазами.