Счастливая находка
Шрифт:
— Рада за вас обоих, — сказала Рона. — Думаю, и все вокруг рады это слышать. — Она обняла Александру, а потом немного оттолкнула. — Ступай за ним. Не жди, когда начнется церемония награждения. Я все равно не выиграю, но придется выслушать все эти речи.
Несколько любителей джаза стояли вокруг пианино. Было еще рано и не так накурено, так что Александра увидела Райли, низко склонившегося над клавиатурой. Его пиджак висел на футляре от контрабаса, жилет был полностью расстегнут, шелковый
Она подошла к пианино и с улыбкой глянула на этого большого неопрятного человека, который часто выглядел так, будто собирается лечь спать.
— Райли, — сказала она, но стоявший рядом человек зашикал на нее. Александра стала стучать пальцами по верхней крышке пианино, и в зале она, наверно, была единственной, кто не попадал в такт музыке.
Мелодия кончилась, и Райли разогнулся, расправляя плечи. На этот раз в зубах у него не было сигареты. Он увидел ее и сказал:
— По-моему, все это уже когда-то было.
— Я пришла поговорить. О ребенке.
— У тебя есть ребенок или ты хочешь иметь ребенка?
— Хочу иметь.
Поклонник игры Райли с недовольным видом ждал, когда тот снова начнет играть.
— Вот как! Ты хочешь, чтобы у твоего ребенка были способности к музыке, поэтому пришла сюда предложить соединить мои гены с твоими.
— За вознаграждение, — ответила Александра, подыгрывая ему: от нее не ускользнул блеск в его глазах. — Я сбилась с ног в поисках подходящей кандидатуры, но у тебя самые лучшие характеристики.
— Неужели?
— Ты в хорошей физической форме, довольно привлекателен, у тебя приятный голос и никаких видимых недостатков.
Поклонник джаза скрестил на груди руки и стал демонстративно отбивать ногой такт.
— Правда, меня несколько смущает твой нос, — продолжала Александра, — но с этим я готова смириться.
— Как ты великодушна!
Любитель джаза взглянул на часы и вздохнул.
— Ну, и когда же ты хочешь совершить этот подвиг?
Александра оглядела зальчик и раскинула руки, как бы показывая этим жестом, что лучшего времени и места не придумаешь.
— Здесь можно где-нибудь уединиться?
— Конечно. Можно убрать бумаги с письменного стола в конторе. — Райли встал и протянул руку за пиджаком.
Фанат джаза встрепенулся.
— Вы уходите? Ведь перерыв еще не скоро. Вы не могли бы подождать? — обратился он к Александре.
— Есть вещи поважнее джаза, — с серьезным видом ответила она.
Фанат был сражен.
Переговорив с контрабасистом, Райли схватил Александру за руку и вывел из клуба.
— Я не был уверен, что ты меня любишь, — признался Райли, становясь серьезным. — Ты из тех женщин, которые мечтают о любви, которые всегда опекают несчастных, и я подумал, что, может быть, ты меня только жалеешь.
— Господи, Райли, ни одному человеку, если он в здравом уме, не придет в голову жалеть тебя.
— Но ты все время на меня смотрела с таким сочувствием, что я думал: «Вот сейчас она скажет, что всё кончено, что она испытывает ко мне жалость, которую приняла за любовь». С другой стороны, я подумал, что, может, ты прикинула, у кого больше достоинств — у меня или Грэхема, и решила, что я более выгодная партия. Но мне и в голову не могло придти, что ты считаешь меня бесплодным. Что именно поэтому смотрела на меня, как на несчастненького.
— Ну, уж! — фыркнула она.
— Сегодня, когда ты сказала, что, выйдя за меня замуж, никогда не будешь иметь детей, я был… я почувствовал… — Он посмотрел на небо, на звезды, словно хотел оттуда услышать ускользающие слова. — Я почувствовал себя раздавленным.
Однако, твое смирение очень скоро обернулось триумфом, подумала Александра, вспомнив, как он был уверен, что она за ним побежит после их разговора на берегу. Жизнь с Райли будет нелегким испытанием.
Но сейчас Райли переживал редкий для него момент раскаяния.
— Быть любимым тобою, Александра Пейдж… — Кончиками пальцев он отвел упавшую ей на лоб прядь. — Мне повезло.
— Был момент, когда я думала, что ты снова женишься на Дэвине.
— А я всерьез думал, что ты можешь выйти замуж за этого тупицу Грэхема.
— Он не тупица, — запротестовала она.
— Да он шагу не делает без того, чтобы не свериться со своим секундомером. Наверно, и любовные утехи были рассчитаны с математической точностью. Он сверялся по часам до и после?
— Не знаю. — Она прильнула к нему, улыбаясь. Значит, он не так уж в себе уверен?
— Ты хочешь сказать?..
— Он же тренируется для соревнований по троеборью.
— То есть, ты хочешь сказать, что когда он тренируется, он не?..
— Никакого кофе, алкоголя, секса.
— Совсем никакого? Тяжеловато тебе приходилось.
— Не знаю.
— Но ты же давала мне понять, что вы спите вместе.
— Это ты так предположил. Ты слишком быстро сделал вывод и все, что я говорила, истолковывал по-своему.
Они пришли к гаражу.
— Мы куда-то едем? — спросила Александра.
— Ко мне. Если я хочу соединить свои гены с твоими, я не нуждаюсь в репетициях.
В воздухе стоял запах тимьяна. Стол, накрытый посреди огорода возле солнечных часов, ломился от закусок и бесчисленного количества бутылок с безалкогольными напитками. Над жареными цыплячьими крылышками, салатами, ломтиками сыра и копченой лососины возвышался огромный именинный торт, покрытый зеленой глазурью и украшенный миниатюрным прудом из фольги, поперек которого было написано кремом: «С днем рождения, Саванна!» Среди кувшинок из крема прятались зеленые лягушата из помадки. В центре была воткнута одна розовая свечка.