Счастливчик

Солодкова Татьяна

— А мы, значит, старые и мудрые? — уточняю с иронией.

Морган закусывает губу, признавая, что сморозила глупость.

— Ну, может, Ди еще передумает?

Дергаю плечом.

— Может, — хотя ни капли на это не рассчитываю.

Не хочу обсуждать наши отношения с Дилайлой. Какой смысл себя жалеть? У нас обоих все будет хорошо.

— Можно тебя кое о чем спросить? — говорю.

— Валяй, — разрешает, но смотрит с опаской: мое резко посерьезневшее лицо ее настораживает.

Подхожу,

сажусь на пол у ее ног. Миранда следит за моим перемещением, молчит, терпеливо ждет, когда озвучу свой вопрос.

И я решаюсь.

— Тебя когда-нибудь задевало, что я не зову тебя мамой?

Брови Морган взлетают прямо до темных кудряшек.

— С чего такие мысли?

— Ответь, — настаиваю.

— Конечно, нет. Ты с детства зовешь меня по имени, или "Морган", — пожимает плечами. — Я привыкла.

— Правда? — переспрашиваю недоверчиво. — Не имеет значения?

Ведь для Изабеллы вопрос называния мамой был принципиальным. И Лэсли вечно утверждает, что в обращении есть глубокий смысл.

— Не имеет, — подтверждает Миранда. — Кто вбил тебе в голову эту чушь? Я знаю и вижу, как ты ко мне относишься, этого достаточно, — переводит в шутку: — А вот если будешь звать "Эй ты", получишь по шее.

Улыбаюсь.

Мне полегчало.

Я бы даже обнял сейчас Морган, но, пожалуй, мне стоит сперва сходить в душ.

* * *

Катер дожидается нас на взлетной площадке. Весь экипаж "Прометея" уже на борту, ждут на орбите. Тело Изабеллы в специальном контейнере транспортировали на корабль еще утром. Все готово к отлету.

Прилетаем от барака на флайере. Помимо водителя, в летательном аппарате только я, Морган и Гай.

Брату уже значительно лучше, в последние дни по разрешению Мэг мы много гуляли. А предстоящий полет и вовсе вселил в него энтузиазм и отвлек от невеселых мыслей.

Выбираюсь из флайера и вижу, что на соседней площадке готовится к отлету еще один катер — весь экипаж "Старой ласточки" в сборе.

— Тай, — машет мне Дилан.

Улыбаюсь. Поднимаю руку, машу в ответ.

— Иди попрощайся, — разрешает Миранда. — Успеем… А мы пойдем устраиваться в катере, да? — это уже Гаю.

— О, круто, — мальчик даже подпрыгивает. — А вы и такие умеете пилотировать? — спрашивает с восторгом, сияет темными глазищами.

— И такие, — скромно подтверждает Морган, не сочтя нужным уточнять, что она одна из немногих людей во Вселенной, кто способен пилотировать все, что имеет двигатель и летает. — Пойдем, попросим пилота пустить нас в кабину? — предлагает.

Гай смотрит с сомнением.

— А он разрешит?

Миранда усмехается.

— Пусть только попробует отказать. Эй, — кричит. — Мэт, встречай гостей. У нас чемодан тяжелый.

Провожаю их взглядом. Гай

в восторге от Морган, а я в восторге от этого факта. Как быть с правдой о смерти Изабеллы, подумаем позже — разберемся.

Направляюсь к команде "Ласточки". Судно подготовили и вывели на орбиту без их участия, и сейчас они поднимутся на борт впервые с тех пор, как попали на Пандору.

— Привет, дружище, — Дилан жмет мне руку.

Эд поднимает вверх кулак, мол, так держать.

Норман дружески улыбается, Тим — радостно, Томас — снисходительно, но не враждебно.

— Ну, пока, что ли? — говорит Мэг. — Можно я тебя обниму, красавчик?

Смеюсь, приглашающе развожу руки.

— Красоткам все можно.

Маргарет по-матерински обнимает меня и шепчет на ухо:

— Береги себя, камикадзе.

— А вы с Джонатаном будьте счастливы, — не остаюсь в долгу.

— Мы попробуем, — обещает.

А вот и капитан Роу на очереди. Джонатан хмурый и какой-то смущенный.

— Чур не бить, — предупреждаю весело. Ну правда, за эти два месяца меня били все кому не лень.

Но Джонатан неожиданно протягивает руку.

— Спасибо тебе, Тайлер.

Черт, а приятно. Отвечаю на рукопожатие.

— Удачи, кэп, — желаю искренне.

Роу усмехается, сегодня прощая мне даже "кэпа".

Ну вот и все. Команда "Ласточки" начинает подниматься в катер.

Не знаю, действительно ли им пора, или все тактично решили оставить нас одних, но получается, что через минуту возле катера нет никого, кроме меня и Дилайлы.

Она смотрит на меня, закусив нижнюю губу. Ее волосами играет ветер. Красивая до невозможности.

Какая-то часть меня еще помнит, что мы вроде как расстались, и следовало бы перекинуться парой фраз, обняться по-дружески и разбежаться. Но стоит мне сделать шаг по направлению к Ди, как понимаю одно: расстались, не расстались — какая разница?

По-хозяйски прижимаю ее к себе и целую в губы так, что через несколько минут мы даже получаем одобрительный свист от Маргарет, высунувшейся из катера и бессовестно за нами подглядывающей.

Отстраняемся друг от друга, оба тяжело дышим. Ее руки на моих плечах, мои — на ее талии.

До одури люблю эту девчонку.

Кажется, она сейчас заплачет. Нет, так не пойдет.

— Все будет отлично, — говорю ей и весело подмигиваю. Отпускаю, отступаю, делаю несколько шагов спиной вперед. — Ди, все будет отлично, — кричу, показывая руки с поднятыми большими пальцами.

Дилайла улыбается.

А потом Дилан подает ей руку, и она исчезает в катере. Исчезает из моей жизни.

Поворачиваюсь и ухожу. Больше не оборачиваюсь — отпускаю.

Забираюсь в катер. Гай высовывается из кабины пилота: глаза горят, улыбка до ушей.