Счастливые, как боги...
Шрифт:
Вечером Аля сидит у Козловых, смотрят телевизор, девочки-подростки с обеих сторон уселись, им с Алей приятно. Они то и дело поглядывают на Алю, как она смотрит, нравится ей или нет, очень хочется им, чтобы Але понравилось, вообще хотят ей угодить всячески. Они в том возрасте, когда в таких, как Аля, им видится свое ближайшее будущее — тут и обожание, и жгучий интерес.
— Тебе нравится? — спрашивает Леночка.
— Да, Лена, — сдержанно отвечает Аля. Лена старается переживать, всплескивает руками, ахает,
Аля смотрит на часы:
— Мне пора.
Встает, прощается с родителями. Девочки идут провожать Алю. Идут через улицу наискосок. Девочки шушукаются, что-то на ухо друг дружке говорят. Потом Лена к Але:
— Аля, а это жених приезжал?
— Жених, бывший, — отвечает Аля тоном не вполне серьезным.
— Уже бывший? — с восторгом восклицает Лена. — Красивый, как артист.
— Со стороны красивый, — говорит Аля.
— Аля, — вдруг спрашивает. Лена, — а любовь бывает?
— Бывает.
— А у тебя была?
— У меня? Была, несерьезная.
— Несерьезная? А когда же будет серьезная?
— Да вот… скоро.
— Надо же! — восклицает Лена и толкает свою подружку.
— А как ты живешь, Аля? — спрашивает Лена.
— А вот заходите, посмотрите.
Проходят в калитку, потом поднимаются по ступенькам. В комнате Аля включает свет, девочки во все глаза оглядывают стены, обстановку. Кинулись к треугольному девичьему алтарю, стали трогать склянки, коробочки, портрет в рамочке. Лена взяла в руки портрет.
— Кто это? Жених?
— Есенин.
— Есенин? — Лена осторожно ставит рамочку на место.
— Девочки, — говорит Аля, — вы пока побудьте, а потом пойдете.
— Когда потом? — Лена спрашивает.
— А вот потом… когда Володя приедет.
— Во-ло-дя? Какой Володя? Моряк?
— Нет, моряк уехал. Наш Володя.
— Костин брат?
— Костин брат.
— Аля… А что он приедет?
— Что? Да я хочу, чтобы он приехал.
— Сегодня приедет?
— Сегодня. Скоро. Посидите, а я сейчас переодеваться буду.
Аля вышла из спальни, распустила волосы, подошла к зеркалу, к алтарю своему, расчесывает распущенные волосы. Горит тусклая настольная лампочка, и в тусклом свете Аля вся сияет свежестью, юностью, ожиданием. Девочки завороженно следят за се движениями, они притихли, затаились, прониклись пониманием этой минуты ожидания. Аля как будто бы забыла о присутствии девочек, занимается собой, вся ушла в ожидание. То перед зеркалом расчесывает уже и без того воздушные волосы, поправляет воротничок, ходит, открывает дверь в спальню, прислушивается, выглядывает в окно, снова возвращается, вздыхает. Она смотрит странными глазами куда-то.
Это папоротник расцвел. Один раз в жизни он распускает цветок свой. Редко кому выпадает счастье, чтобы видеть, как цветет он, как вспыхивает голубое пламя и открываются его тайны. Вот кто найдет
Девочки совершенно замерли, из сумрачного угла поблескивают Леночкины глаза и стекла очков ее подружки. Аля приносит из спальной комнаты пластинку, ставит на проигрыватель и садится на диван, осторожно, с краю. Тихо и мягко звучит ноктюрн Шопена. Аля смотрит перед собой, глаза ее постепенно наполняются влагой, потом проливаются и текут по щекам слезы.
— Аля, мы пойдем. — Девочки тихонько встают и уходят.
А ноктюрн пронизывает душу, и текут слезы по Алиным щекам.
Потом мы видим спящую Алю, она сидит на том же диване, вжавшись в уголок, и спит. Не приехал Володя. Утро заглядывает в комнату.
Потом Аля выходит из дома, идет в медпункт. Открывает контору, запертую по случаю воскресенья, звонит по телефону.
— Александра Васильевна, — говорит
Она идет к Гульновым, к тете Маше. Идет быстро, часто переходит на бег. Подбегает к дому Гульнова, на дверях замок. Возвращаясь назад, Аля встречается с бабкой Анной, которая живет напротив Гульновых. Бабка в окно увидела Алю и вышла.
— Маня в больницу уехала, вчера еще, — говорит бабка.
— Анна Гавриловна, дядя Миша умер, ночью, — говорит Аля.
— Ну вот, — сокрушается бабка Анна, — и его прибрал господь, а меня, Аня, не хочет, грешная я.
— Не надо спешить, Анна Гавриловна, успеете еще, дядю Мишу жалко.
Аля побежала назад, домой. С крыльца своего дома с трудом спускался Калинин, пьяный. Аля на мгновение остановилась, вздохнула и бросилась к дому. Дома, потерянная, походила по комнатам, в спальне села на кровать, опустилась на подушку и заплакала. Она плакала и о дяде Мише, и о том, что Володю ждала всю ночь, а он не пришел, и оттого, что почувствовала себя совсем одинокой.
Это не плохо, Аля. Поплакать надо иногда, для души хорошо, она лучше становится. Несправедлива смерть, жалко дядю Мишу. И одиноко тебе сейчас, в это воскресенье, и стрекулятор твой обманул тебя, где он, что он себе думает. Ничего не могу сказать тебе, Аля. Поплачь.
Вздрагивают Алины плечи. Потом она затихает, сбрасывает с ног туфли, ложится и постепенно засыпает.
Наступает вечер, Аля уже лежит под одеялом, спит. От пруда на улице слышно пиликанье Алексея Ликинского. Огромная ночь.
Из-за лесной гряды встает солнце. От стана катит весело ревущий гусеничный трактор. Он поднимается в улицу, идет мимо дома Гульнова, заворачивает в другую улицу и останавливается перед Алиным домом. Аля открывает глаза, ее разбудил рокот мотора. Она прислушивается. Отчего это трактор остановился перед окном? Встает посмотреть в окно. В это время открывается дверца и из кабины выпрыгивает Володя. На нем новый, еще не обмятый комбинезон, кепочка на затылке, улыбаясь, он идет мимо окна, прямо к дверям.