Счастливый Дведик
Шрифт:
– Мы обязаны найти решение, – нисколько не сомневаясь в том, что так оно и будет, произнес Ю Джин.
– Ага, – кивнула Ева. – Наверняка есть какой-то выход. Не бывает, чтобы вот так ни с того ни с сего… Тут скрываются возбудители, влияющие на значения катехоламинов.
Ю Джин промолчал, и они вместе, не сговариваясь, обернулись к бездне, в которую обрывалось очередное плато. Та же картина – рыхлые кульки высохших мочалок на острых, гладких пиках. Скорее всего, они «питаются» постоянным движением ветра сквозь бахрому «листвы». Накануне в отчетах по составу
Куполообразный выцветший серый горизонт. Что там, внизу, они и представить себе не могли. Глубже юркому флаеру спуститься не удалось. Чем ниже, тем больше густел воздух, и наступал момент такого прессинга, что сразу становилось ясно – это опасно для жизни. А еще чуть погодя – просто невозможно. Словно спускаешься на дно океана. Только тонны воды заменяли массивы уплотняющейся атмосферы.
– Тихо, – Ю Джин вдруг придвинулся к Еве и шепнул негромко, но внятно. – Не делай лишних движений.
Ева медленно обернулась. В глубине плато, там, где нависала «крыша» верхнего яруса, ощутимой горкой высилась бурая фигура, похожая на большого медведя гризли. Еще пару минут назад ее там не было. Совершенно точно не было. Девушка даже сморгнула, настолько нереальным казалось происходящее. Но фигура не исчезала, и Ева непроизвольно схватила Ю Джина за рукав мягкой форменной куртки.
– И-и-и, – почти неслышно заскулила Ева Гомес, сама не ожидая от себя такой реакции.
Первобытный страх просочился через все наработанные часы психологической подготовки. Разведчик осторожно и успокаивающе погладил ее по пальцам, впившимся в его куртку.
– Он не двигается, – шепнул. – Может, это что-то вроде миража. Не паникуй.
Ева, замерев на краю обрыва, изо всех сил вглядывалась в застывшую бурой массой фигуру. Первая волна паники спала, и теперь сознание автоматически фиксировало все, что можно разглядеть на расстоянии. Четыре неуклюжих отростка, напоминающие лапы. Неестественно заваленная поза (очевидно, существо или галлюцинация пыталось сидеть, опрокинувшись на гладкие плоские камни). Еве показалось, что она видит даже любопытно настороженные в их сторону уши на крутолобой бурой голове. Похоже, фигура сидела к ним спиной, потому что на верхней части этой странной инсталляции не наблюдалось ни глаз, ни рта, ни носа. Ничего такого, к чему можно было обратиться, как, например, к собеседнику. Только невнятный, бугристый шар, переходящий в подобие еле намеченной необъятной шеи, стекающей во второй шар, на котором существо «сидело».
Ева почувствовала, как Ю Джин мягко отстраняется от нее, и поняла, что он еле ощутимым движением включил сенсор и делает снимки пришельца. Или аборигена. Или миража. «Вот молодец какой! – с досадой подумала она. – Не растерялся в то время, как я…»
Кажется, Ева на какое-то мгновение закрыла глаза. Всего лишь на мгновение, но как объяснить тот факт, что на плато, кроме них с Ю Джином, опять никого не наблюдалось? Этот сюрреалистический медведь не мог так незаметно уйти. Похоже на то, что он просто растворился. Раз – и все.
Ева посмотрела на визор Ю Джина. Он кивнул:
– Исчез.
– Коллективная галлюцинация? Мираж?
Разведчик покачал головой:
– Я включил индикатор органики. Это явно материальная субстанция.
– Ну, тогда, он не мог исчезнуть совсем бесследно…
Стыдясь недавнего страха, она подняла чемоданчик с набором для биоматериала.
– Ты его видел раньше?
Она решительно собралась отправиться туда, где только что взаимно наблюдало за ними неизведанное существо. Джин покачал головой: не видел. И схватил ее за рукав:
– Не ходи! – он сказал тихо, но твердо.
– Чего это? – удивилась Ева и с запозданием вспомнила, что она старше по званию. Прошипела командным тоном:
– Правый капитана Кравеца, отставить препирательства.
– Не ходи, – уже попросил ее растерянно правый капитана. – У меня в детстве такой плюшевый медведь был.
– Серо-буро-малиновый? – удивилась Ева.
Джин кивнул:
– Именно. Ничем хорошим это не кончится…
Неожиданный порыв ветра ударил в спину, Ева чуть не выронила чемоданчик с препаратами. Горячий шквал принес запах миндаля, настолько резкий и горький, что он проник через шлем, и она закашлялась, как если бы вдохнула едкого дыма от костра. На глаза навернулись слезы, в поплывшем пространстве заплясали зеленоватые искры.
– Ты в порядке? – Джин поддержал ее за плечи.
Ева хотела отстраниться, но мешала коробка, занимавшая обе ее руки.
– У меня глаза… Что-то со зрением…
Ю Джин кивнул, все еще не отпуская ее:
– Передо мной тоже черти пляшут…
– Чего?! – теперь настала очередь Евы изумляться.
Внезапно правый «Иллюзиона» тихо рассмеялся:
– Так моя бабушка говорила, когда перед глазами появлялись пятна. А эти похожи на электрические разряды. Крошечные грозы, спустившиеся с небес.
– Мне в любом случае нужно взять пробы на том месте, где оно, ну это…
Ева мотнула головой в сторону. Там все еще плясали, постепенно угасая, «крошечные грозы».
– Опасно, – сказал Джин. – Наверное, нам лучше вернуться.
– С чего это? – изумилась Ева. – Разве не необходимо выяснить, что тут произошло два дня назад? «Глюк» может иметь отношение к тому, что случилось с твоим экипажем. По крайней мере, нужно выяснить, мираж это или нет…
– Я бы вернулся позже, – почему-то смущаясь, произнес Джин. – С твоим правым.
– С Кимом? – удивилась Ева.
– Да. Честно говоря, мне не по себе находиться в разведке с девушкой. Это опасно.
Ева не удержалась от скептического хмыка:
– А когда ты КЭП разворачивал…
– Я же не знал, что в нем девушки, – в сердцах правый «Иллюзиона» даже повысил голос.
Но тут же спохватился, обернулся на место, где совсем недавно сидел, неловко завалившись, странный медведь. Сказал уже тихо:
– Если он еще раз…
И замолчал.
– Кто? И что? – Не поняла центровая КЭПа. – Полянский что ли еще раз… что?