Счастливый Новый Год для вдовы

Из всех праздников больше всего я люблю Новый Год.

Новый год — время чудес!

Новых планов, вкусной еды, ярких огней, подарков, загаданных под бой курантов желаний, аллергии на мандарины, годовых бонусов, завершенных проектов, вечерних пробок, очередей в магазинах, дедлайнов, корпоративных календариков, истерик от переутомления, вирусов и простуд, звонков от дальних родственников

Новый год — новые надежды.

— Надеюсь, мы не дежурим в новогоднюю ночь? — как бы между делом поинтересовалась наша сотрудница Анфиса одним предновогодним вечером, когда в компании «Нетдом» совершенно случайно встретились все ее работники.

Обычно это редкость: сотрудники техподдержки появляются в офисе, когда на город падает ночь — словно вампиры, они бодрствуют с заката до рассвета, чтобы пользователи мини-АТС в любом часовом поясе могли позвонить и пожаловаться на жизнь. Но сегодня у нас общее собрание, и наши «вампиры»: неформалка Анфиса с зелеными дредами и клубный мальчик Ванечка тоже показались на свет божий.

— По расписанию, кстати, ты дежуришь, — заметил Ванечка.

Ему ночная работа в техподдержке даже нравится — две ночи из трех он колбасится в клубах, одну работает, а днем учится. Какие вещества он принимает, чтобы выдерживать такой ритм, мы знать не хотим.

Обычно.

Но перед Новым годом все средства хороши — поднимите руку, кого в конце декабря дедлайн не кусает за жопу? В ход идет и зеленый чай, и глицин, и коктейли из настоек пиона, эхинацеи и имбиря, состав которых передается по секрету из уст в уста, и энергетики, и тайные медитации, и литры кофе причудливых купажей.

Так что на россыпи разноцветных Ванечкиных таблеток мы уже с начала декабря поглядываем хищно и с намеком. Он, правда, утверждает, что это всего лишь витамины и советует сдать анализы на уровень D3 и железа.

Анфиса оскалила зубы и тихо зарычала. Ванечка шарахнулся и спрятался от нее за диваном.

Ее можно было понять — в техподдержке они с Ванечкой остались вдвоем, третья сотрудница как раз недавно уволилась. Теперь шансы попасть с дежурством прямо на саму новогоднюю ночь были пятьдесят на пятьдесят.

— Нельзя на тридцать первое декабря ставить обычные смены! Так нечестно! Людям по тройному тарифу за это платят! А нам — как обычно!

— Не совсем, — бухгалтерша Ангелина Васильевна взяла одну из папок, которые вавилонами высились у нее на столе и бегло пролистала свои заметки, хотя помнила все и так. — За работу в праздничный день всем полагается двойной тариф.

— Это все равно нечестно! Я… Я тоже уволюсь!

— Но должна будешь отработать две недели, иначе оформим как прогулы, — уточнила Ангелина Васильевна.

Анфиса махнула дредами, чуть не снеся с подоконника коллекцию орхидей — гордость бухгалтерии. О них в офисе заботились куда больше, чем о сотрудниках. Ультрафиолетовая лампа, подкормка, тщательное измерение влажности почвы… Журналов по уходу за орхидеями Ангелина Васильевна читала гораздо больше, чем бухгалтерских, справедливо полагая, что нежные цветы без ее заботы могут погибнуть, а этих офисных дармоедов и валенком не пришибешь.

Хотя и к дармоедам она относилась с некоторой теплотой. Не забывала приносить банки с засахарившимся вареньем, которое домашние уже не едят. Напоминала, что девушкам пора похудеть, а то не возьмут замуж. Обязательно поправляла галстук или шарф самым симпатичным молодым людям. И вообще была в офисе чем-то вроде дальней родственницы, сумасшедшей тетушки, которая вроде бы и надоела всем своими причудами, но разве можно без нее обойтись? Особенно в эти суетливые дни, наполненные предвкушением салютов, шампанского и рождественских комедий по телевизору.

Новый год — семейный праздник.

— Помните, на прошлом корпоративе был тост «Мы — одна семья»? А теперь семья семьей, а полки в холодильнике врозь? — продолжала возмущаться Анфиса. — Вы там будете салатики хомячить под Путина, а я тут сидеть в холодном офисе…

— У нас все нормально с отоплением, — не отрываясь от своих таблиц, заметил исполнительный директор Миша.

— …в ХОЛОДНОМ офисе, одинокая и голодная…

— На кухне молоко, чай и печеньки. Но можешь пиццу заказать за счет компании, — снова прокомментировал Миша.

— …пить пустой чай вместо розового шампанского! — у Анфисы даже слезы на глаза навернулись от перспективы таких лишений.

— А вот это правда, алкоголь на работе нельзя, — кивнул Миша, так и не подняв на нее глаза.

Анфиса пригнулась, по-охотничьи хищно подбираясь к нему под прикрытием фикуса Бенджамина и выскочила у самого стола. Запрыгнула на край и демонстративно села, закинув ногу на ногу. Миша тщательно, как он делал все в этом мире, осмотрел сначала одну ее длинную стройную ногу в полосатом красно-зеленом чулке, потом другую, добравшись взглядом до самого края непристойно короткой юбки, а потом посмотрел прямо в глаза и вопросительно поднял брови.

— Зачем вообще дежурить на телефоне в новый год. Мы продаем программы для внутриофисной связи. Кому это может понадобиться в новый год? — наклонившись к нему, проворковала Анфиса томным голосом, надеясь, что это прибавит убедительности ее словам.

— Тому кто тоже сидит в офисе, — твердо ответил Миша. На него такие уловки не действовали. — Например, на поддержке твоей любимой «Доброй фермы». В которую ты играешь когда тебе скучно на дежурстве, хотя это прямо запрещено делать внутренними правилами. Вот представь, в новый год овечки из нее разбредутся по всему рабочему компьютеру и будут жалобно блеять от голода! Тут-то тебе и пригодился бы хороший пастух. Ты позвонишь по горячей линии, чтобы кто-нибудь тебя спас — а она уже остыла, все ушли праздновать!

— Зачем нужен пастух, я поняла. А я зачем нужна? Если бы не дежурство, я бы в «Ферму» не играла!

— А у пастуха, например, рухнула наша программа. Он звонит тебе, а тебя нет, ушла пить розовое шампанское.

— Хороший план, — вставила Анфиса.

— А какая-нибудь другая девушка, более ответственная, чем ты, пришла в новый год дежурить, у нее тоже сломалась «Ферма», она звонит пастуху, пастух не может ответить, потому что у него сломалась офисная связь, которую некому починить, потому что ты пьешь шампанское.