Счастья много не бывает
Шрифт:
Дети разом пробормотали утреннее приветствие.
— А теперь садитесь, не вынуждайте Ребекку сбежать от вас обратно в Нью-Йорк.
Дети заняли свои места.
— Простите, Ребекка, — сказала Грета.
— Да, Ребекка, прости, — повторил Колби. — Надеюсь, ты останешься с нами.
— Мне очень хотелось бы, — сказала она. — Жаль упустить сегодняшнюю верховую прогулку.
Глаза детей расширились.
— А мы поедем? — спросила Ребекка.
Митч строго взглянул на них через плечо и принялся разбивать яйца в большую сковородку.
— Я думаю об этом.
Ребекка услышала шепот Колби:
— Это значит «да».
В следующий час Ребекка помогала укладывать в корзину бутерброды и напитки. Затем все вышли во двор и направились к одной из конюшен. Ребекка не могла не восхититься налаженной работой фермы. Возле конюшни их уже ожидали четверо оседланных лошадей, которых держали Уолл и какой-то молодой человек. Ребекка почувствовала внезапное волнение, смешанное со страхом. Сорокалетний управляющий ранчо приподнял шляпу.
— Доброе утро, Ребекка.
— Доброе утро, Уолл, — приветливо отозвалась она. — Вы едете с нами?
— Нет, мадам, — ответил он с улыбкой, обозначившей тонкие морщинки вокруг глаз. — К сожалению, у меня есть работа. — Он взглянул на Митча. — Вы получите удовольствие от поездки. Мы оседлали для вас Джинджер.
— Па! Неужели Ребекка поскачет на Джинджер? — спросила Грета.
Митч переглянулся с Уоллом.
— Я думаю, эта лошадь подойдет для нее лучше всего. — Он похлопал гнедую кобылу по холке. — Можешь положиться на нее, она смирная, — уверил он Ребекку.
— На ней обычно ездила мама, — сказал Колби.
— Не подведи сегодня, Джинджер, — сказал Митч и слегка толкнул кобылу в бок. Она покосилась, отодвинувшись в сторону, и все рассмеялись. — Покажи, на что ты способна.
— А это моя лошадка, Ребекка, — Грета подвела небольшую кобылу, коричневую в маленьких белых пятнах, похожих на снежные хлопья. — Ее зовут Снежная Принцесса. Папа подарил ее мне на день рождения.
— Прекрасный подарок.
Колби не мог промолчать.
— А папа сказал, что, когда мне исполнится десять, он тоже подарит мне лошадь. А сейчас я поеду на Труди. — Он показал на маленькую гнедую кобылку. Ребекка достаточно хорошо разбиралась в лошадях и поняла, что на этой кобылке ездят уже много лет. Она была послушна и понятлива, как домашний любимец. — А у отца — лучшая лошадь, Белый Кинжал, — добавил мальчик.
Взгляд Ребекки обратился на великолепного жеребца, белого аппалуза с черными ногами, черной гривой и черным хвостом. Жеребец горячился и бил копытами землю.
Ребекка приблизилась к красивому коню. Она уже знала, что Митч разводит аппалузских лошадей.
— Это один из ваших жеребцов-производителей?
— Я его по этой части почти не использую, — сказал Митч, похлопав жеребца по холке, и тот в ответ фыркнул и тряхнул головой. — Для осеменения в основном используется его сын. Если тебя интересует, могу ввести в курс дела.
— Если у тебя будет время, — ответила она и пошла к своей лошади, а Митч тем временем помог детям взобраться на лошадей.
— Тебе помочь? — спросил он ее.
— Сейчас я не так лихо взбираюсь в седло, как в детстве, — сказала она игриво, натягивая пониже на лоб соломенную ковбойскую шляпу. Она взялась за луку, поставила ногу в стремя и только хотела подняться, как почувствовала руки Митча на своей талии. Сердце ее замерло, когда он помогал ей сесть в седло. — Я сама могла бы справиться.
— Хотя я немного помог, — ответил он ей, подмигнув. — А как стремена?
— Длинноваты, — ответила она.
Митч немедленно подогнал по длине сначала одно, затем другое стремя.
— Ну как? — спросил он. Когда он дотрагивался до ее ног, она волновалась больше, чем того хотелось бы.
— Прекрасно. — Ребекка откинулась назад и с помощью нескольких основных команд тронула шагом незнакомую лошадь. Она удивилась, обнаружив, что ей легко это удалось.
Митч одобрительно кивнул, затем направился к своему коню. Он хорошо выглядел сзади, в своих ковбойских джинсах. Она смотрела, как он легко перекинул ногу через седло.
— Поехали. — Он повернулся и взглянул в сторону ворот.
Со двора они выехали попарно: сначала Митч с Колби, за ними — Грета и Ребекка.
Был еще май, но утреннее солнце обещало теплый день. Они проехали три мили, и Ребекка, хотя и не полностью вошедшая в ритм верховой езды, наслаждалась прогулкой. Откинувшись назад в седле, она слушала Грету, которая прекрасно выполняла обязанности гида, рассказывая об окрестностях. Скалистые горы возвышались на фоне белых облаков, словно нарисованные на картине. Осины трепетали на легком ветру.
— Вы бы посмотрели на осины осенью. Листья становятся ярко-желтыми и багряными, — сказала Грета и указала на горы. — А видите вон те ели? На Рождество мы поднимаемся туда и срубаем огромную ель. Мама любила это время года больше всего.
— Я тоже, — ответила Ребекка. — Мне нравится Нью-Йорк на Рождество, с его огнями и украшениями. — Она вспомнила свое детство, поездки в Англию, время, проведенное с мамой, папой и сестрой. Подумала о своем дедушке Уильяме. Сколько ему сейчас — девяносто? Он много улыбался и часто смешил ее, когда она была ребенком. И даже несмотря на то, что рождественские праздники были чопорными и формальными в лондонском доме Уильяма, для нее они олицетворяли семью. Кроме того, дети всегда имели возможность улизнуть наверх, где им была отведена специальная комната, наполненная книгами и игрушками.