Щепотка звёзд на стакан молока
Шрифт:
– Круто, - хмыкнул Хэнк, едва выдержав пожатие этих тисков, невесть зачем прикинувшихся обычной мужской ладонью.
– Не дохляк, - то ли выразил своё мнение о новичке, то ли скромно обозначил свои возможности Эрик.
– Стало быть, по Клаусу можно петь отходняк? Что умеешь?
Прежде всего, парень выложил на боковину пульта, отполированную до блеска локтями шкипера, свой бластер с рябым от перегрева стволом. Уж капитан на борту царь, бог и прокурор в одном лице - а оружие может прекрасно отдохнуть и в его сейфе. Равно как и энная сумма
Хэнк не стал скрывать, что умеет понемногу почти всё, хотя с практикой туговато. Да и совет Жаклин не выдумывать липу, а говорить как есть (не раскрывая деликатные подробности нынешнего вечера), оказался весьма кстати. Потому что шкипер, ещё раз оглядев чуть ли не вдвое более высокого парня, повздыхал для солидности, а затем поинтересовался:
– Ты часом не тот обормот, что обломал грабки внучку начальника Академии?
Хэнк хоть и подивился, с какой скоростью и изощрённостью распространяются слухи - но воспоминание всё ещё резануло по сердцу.
– Тот самый. Только давай о том позже, кэп, - он стукнул себя по левой стороне груди.
– Не отболело ещё.
Капитан Эрик понимающе покивал, а затем развернулся в своём кресле. Его ручища ткнула в соседнее место за пультом.
– Ну давай глянем, чему там учат в ваших академиях… системы на старт.
Больше всего Хэнка поразил не тот факт, что эта битая ржавчиной и временем рухлядь ещё двигается - а то, что взлетела она на удивление неплохо.
– Хм-м - эта посудина летит лучше, чем выглядит, - он закончил вывод на промежуточную орбиту и обернулся к внимательно наблюдающему за его действиями капитану.
– Куда дальше, кэп?
Тот очнулся от созерцания проворно снующих рук парня и выслушивания его бормотания, и старательно спрятал в бороду всё же замеченную немного вспотевшим от усердия Хэнком улыбку. Хоть и не весть что - восемьсот регистровых тонн да тысяча двести груза - а ударить в грязь лицом перед опытным человеком не хотелось.
– Жак, давай координаты!
В ответ из навигаторской рубки послышался перемежающийся матюгами кашель, а потом на экраны перед Хэнком с бешеной скоростью полетели цифры - похоже, хиппи оказался в своём деле вовсе не таким задохликом, как казалось вначале.
– Разброс двадцать два процента, - огорчённо отозвался Хэнк, некоторое время посвятив священнодействиям с древним как мир пультом управления.
Цифры полетели вновь - и вновь парень ловил их на лету, привязывал к кораблю незримыми нитями причинно-следственных связей и делал непонятным самому ему образом выводы. Тут не справлялся никакой компьютер. Лишь изощрённый мозг человека с тренированной специальными методиками интуицией мог продраться через такие дебри, как закрученное хрен-его-знает во что гиперпространство.
– Четырнадцать! Ещё сдвинь по тау-вектору вниз!
И в конце концов, когда Хэнк умудрился понизить вероятность "сброса" корабля из гиперпространства до вполне приемлемых пяти процентов, капитан Эрик громко щёлкнул спрятанным в своей лапище старинным механическим секундомером.
– Э-э… семь минут. Что ж, парень, для начала неплохо - будет из тебя толк, - он снял с шеи обретавшийся там на цепочке ключ гиперпривода, вставил его в гнездо пульта и рявкнул неожиданно таким гулким басом, что тут уже не требовалось даже громкоговорящей связи:
– Эй, всем говнюкам на борту! Готовность ноль! Три, два, раз - панесла-ась п**да по кочкам!
Охренеть…
Обычно, хорошо синхронизированные системы при выходе на гипер-режим обеспечивают людей лишь секундной тошнотой да мельтешением цветных пятен в глазах. Так произошло и на этот раз - видимо, Переборка держала двигатели и гипер-секцию в относительном порядке. Хэнк привычно сморгнул, глубоко вдохнул-выдохнул, борясь с тут же отхлынувшими ощущениями, и демонстративно поковырял в ухе.
– Тишина. Кажется, запрыгнули в вектор…
Капитан уже проворно орудовал на пульте, сквозь зубы и бороду переругиваясь вполголоса с Жаком, а затем внушительно кивнул.
– Ноль-девяносто-шесть. Бывало и лучше - но случалось и куда хреновее, - капитан повернулся к мокрому хоть выкручивай Хэнку и некоторое время словно в сомнении поглаживал бороду.
– Ты второй пилот, Малыш. Подробности у помела, как созреешь - поговорим.
Совершенно справедливо приняв последние слова как освобождение от вахты и разрешение покинуть ходовую рубку, парень всё же с некоторой осторожностью поинтересовался - а кто же такой или такая Помело?
– Если хочешь распространить какую-то новость или сплетню, сообщи её мне, - в дверях обнаружился расхристанный и ухмыляющийся Жак со здоровенной дымящейся чашкой в руках, каковую вручил шкиперу.
– Потопали на камбуз, Малыш, а потом покажу бывшую конуру Клауса.
Поскольку обижаться на обозначенную шкипером кличку Хэнк считал ненужным - что есть, то есть, все остальные члены экипажа смотрелись рядом с ним недомерками - то безропотно поднялся с места. Двумя пальцами под козырёк несуществующей фуражки откозырял кивнувшему капитану, и ощущая в теле приятную усталость, а на душе особое удовольствие от хорошо да на совесть проделанной работы, направился за Помелом. Это надо же - и даже не обижается!
– Похоже, ты понравился шкиперу, - тарахтел растрёпанный хиппи, показывая, где тут что в похожем больше на склад старьёвщика камбузе и примыкающей к нему продуктовой кладовке.
– В общем, остальное сам сообразишь - только не трогай чашку кэпа. Из неё пьёт только он.
Хэнк припомнил массивную посудину граммов эдак на четыреста или четыреста пятьдесят, и устало кивнул. Все треволения последних дней уже начали наваливаться с непреодолимой силой. Глаза самым предательским образом слипались, а руки-ноги налились вязкой свинцовой тяжестью словно на тренажёре под нагрузочкой эдак в три же. Впрочем, не пять - так что, пока ещё терпимо…