Щит судьбы
Шрифт:
Василий скорчил гримасу.
Велисарий понял смысл гримасы и сам ментально сморщился.
«Я надеюсь. Если обычные проблемы с материально-техническим обеспечением не окажутся хуже обычных».
Но не было смысла размышлять над этой проблемой, поэтому он переменил тему.
— Что ты думаешь о безопасности? — спросил, он. Лицо Василия мгновенно прояснилось.
— Все отлично! Аббу с разведчиками и Куруш с персами обеспечивают нам безопасность. Не думаю, что тут может проскочить и ящерица, и ее не заметят даже в десяти милях отсюда.
С их точки обзора на верху того, что осталось от древней дамбы, катафракт показал на Нехар Малку.
— Малва понятия не имеют, чем мы тут занимаемся. Я уверен в этом. Единственное, чего я боялся, так это побега кушанов. Несколько человек могут попытаться смыться украдкой, чтобы предупредить малва под Вавилоном, Конечно, в дневное время это не удастся, но я велел Аббу постоянно выставлять дозорных по ночам. Он клянется, что никто из кушанов даже не пытался…
— Нет, — перебил Велисарий и уверенно покачал головой. — Кушаны не станут делать ничего подобного.
Василий вопросительно посмотрел на него.
— Почему? Васудева поклялся, что они не станут восставать, не будут устраивать массовую забастовку. Он никогда не клялся, что не пошлет кого-то из своих с сообщением.
Велисарий отвернулся. Теперь пришло его время колебаний. Он не сомневался в своем понимании кушанов, но чтобы объяснить это Василию, потребуется…
Ему в сознание пришел мысленный импульс от Эйда.
«Скажи ему».
Велисарий чуть не дернулся физически.
«Ты уверен, Эйд?»
«Скажи ему. По крайней мере, столько, сколько нужно. Это не будет играть роли, Велисарий. Даже если он и станет болтать. Ну и что? К этому времени Линк уже догадался, что я тоже нахожусь в вашем мире. По крайней мере, догадается в самое ближайшее время. Гораздо быстрее, чем болтовня среди римских солдат дойдет до ушей шпионов малва. Больше нет необходимости держать мое существование в секрете. Это определенно не так важно, как доверие подчиненных тебе людей».
Велисарий вздохнул — с огромным облегчением. Он всегда верил, что его успех полководца зависит от его умения собрать хорошую команду. Необходимость держать существование Эйда в секрете шло вразрез с его основными инстинктами и натурой лидера.
Он был рад, что тайну теперь можно раскрыть.
«Конечно, это не означает, что ты должен превращаться в лопочущего все подряд младенца», — пришел следующий импульс.
Велисарий улыбнулся и повернулся к стоявшему рядом с ним катафракту.
— Иногда… меня посещают видения будущего, Василий, — сказал Велисарий.
Глаза фракийского катафракта округлились. Но не сильно, как отметил Велисарий.
— Ты не удивлен? — Василий пожал плечами.
— Нет. Не очень. Никто ничего не говорит, учтите. Но я ведь не дурак. Я заметил, как Маврикий — да и Валентин с Анастасией тоже — совершенно не желают распространяться по некоторым вопросам. Сжимают губы и все. Например, как именно вы получили секрет пороха от малва и как вам удалось сообщить его Антонине вовремя, чтобы она смогла создать небольшую тайную армию в Сирии до вашего возвращения. И что именно случилось — или не случилось — в Индии. И почему вы были так уверены, что малва будут нашим врагом в то время, когда никто даже не задумывался об Индии. И почему Михаил Македонский — сам Михаил Македонский! — оказался таким близким другом полководца. И почему…
— Достаточно! — Велисарий поднял руки и засмеялся.
Он огляделся вокруг. Они с Василием стояли наверху дамбы. Ближайшие римские солдаты — небольшой кавалерийский эскорт — терпеливо ждали у подножия. Поблизости не наблюдалось никого из персов. В любом случае здесь было негде прятаться, кроме камышей, которые росли вдоль берега Евфрата. Ближайшие заросли располагались в трехстах ярдах. Слишком далеко, чтобы увидеть небольшую вещицу, которую Велисарий извлек из мешочка, висевшего у него на груди.
Он сложил ладонь лодочкой и положил Эйда внутрь, чтобы скрыть от любопытных глаз. Василий склонился вперед, испытывая чувство благоговения.
— Михаил Македонский принес мне вот это, — тихо сказал Велисарий. — Более трех лет назад. Он называет его Талисманом Бога.
— Он такой красивый, — прошептал Василий. — Никогда не видел ничего более удивительного.
— Да, это чудо. Это посланец из будущего, который пришел, чтобы предупредить нас об опасности малва. Он показал мне видение будущего, которое создаст малва.
Велисарий сделал паузу, чтобы Василий мог внимательно рассмотреть блестящие и переливающиеся грани.
— Позднее я расскажу тебе все, что я видел в том будущем. На самом деле…
Он колебался.
«Да. Время пришло», — сказал Эйд.
— Я расскажу вам всем. Всему командному составу армии. Время пришло. Но в настоящий момент…
Затем он мягко говорил несколько минут. Рассказывал катафракту Василию о видении, однажды полученном им, о принцессе, которую малва держат в плену. Которую для них охраняет кушанский вассал по имени Кунгас. И Велисарий рассказал, как в том будущем кушан по имени Кунгас не открыл рта, когда высокопоставленный представитель малва вошел в спальню, чтобы завладеть своей новой наложницей. Кушан не предупредил высокопоставленного господина, что его новая наложница — профессиональная убийца. И как в том будущем высокопоставленный господин умер, потому что у кушана было свое понимание чести.
А затем он рассказал, как в новом будущем, созданном самим Велисарием, тот же кушан снова не раскрыл рта. И ничего не сказал своим хозяевам из малва, когда понял, что римляне спасают девушку из рабства.
— А где сейчас этот Кунгас? — спросил Василий. Велисарий опустил Эйда назад в мешочек.
— Теперь кушан по имени Кунгас вместе со своими людьми составляют личную охрану императрицы Шакунталы. Наследницы династии Сатаваханы. Законных правителей великой Андхры.
Василий посмотрел на полководца в удивлении. Повернулся на юг, глядя на отдаленный лагерь военнопленных кушанов.
— Вы думаете?.. — Велисарий пожал плечами.
— Кто знает? Кунгас — необычный человек. Но в некоторых вещах все кушаны похожи. У них свое собственное понимание верности и долга. Они — вассалы малва и верно служили малва. Но не думаю, что они любят своих хозяев. На самом деле они терпеть их не могут.
Он отвернулся и стал спускаться с дамбы.
— И у них есть свое особое чувство юмора, — добавил он через плечо. — Очень специфическое. Скорее мрачное. Но они очень серьезно к нему относятся.