Щит судьбы
Шрифт:
Он подождал внизу склона, пока к нему не присоединился Василий. После того как Василий встал рядом, Велисарий улыбнулся.
— Понимаешь, я рассчитываю на это чувство юмора. Кушаны не станут предупреждать малва о том, что мы делаем. Боже, нет — ведь тогда пропадет самая соль шутки.
В тот вечер, внутри темного шатра Васудева склонился вперед и наполнил кубок Велисария.
— Хорошее вино, — сказал он. — Конечно, его недостаточно. Персы жадные. Но хорошее вино. Хорошее.
Они с Велисарием осушили кубки. Васудева улыбнулся.
— Ты знаешь, мы любим делать ставки. И у нас сейчас все делают ставки. Все кушаны взяли ту или иную сторону. — Он скромно пожал плечами. — Конечно, нам особо нечего ставить, потому что мы военнопленные. Но всегда в этом деле возбуждает сам дух процесса, а не полученный выигрыш.
Он снова наполнил кубок Велисария. И они снова осушили кубки. Когда поставили их на стол, заговорил Велисарий.
— Вы делаете ставки на то, добьюсь я успеха или нет, — это прозвучало как утверждение. — В моем плане осушить Евфрат и оставить малва у Вавилона без линии поставок.
Васудева хмыкнул. Отмахнулся презрительно.
— Ха! Какой кушан будет настолько глуп, чтобы ставить на это? — Он снова наполнил кубки. Поднес свой к губам, но перед тем, как выпить, добавил с улыбкой:
— Нет, нет, Велисарий. Мы ставим на то, что ты сделаешь после.
Велисарий с трудом выпил вино, чтобы не подавиться. Васудева улыбнулся шире.
— О, да, — пробормотал командир кушанов. — Вот в чем вопрос. — И выпил свое вино.
Васудева поднял амфору и вопросительно посмотрел на Велисария. Полководец покачал головой и накрыл кубок ладонью.
— Нет, спасибо. Мне достаточно. Завтра тяжелый день. — Поставив амфору, Васудева скорчил гримасу.
— Пожалуйста! Большую часть тяжелой работы будем выполнять мы. И еще под этим жутким солнцем!
Велисарий встал, но ему пришлось пригнуться, потому что шатер был низким. Васудева поднялся вместе с ним. Он был гораздо ниже ростом, и ему пригибаться не требовалось.
Улыбка вернулась на лицо кушана.
— Но… такова жизнь. На самом деле хорошие шутки требуют долгой подготовки.
На улице у шатра, в тишине кушанского лагеря ждали Валентин и Анастасий с лошадьми. Велисарий быстро сел в седло. Васудева вышел, чтобы проводить римского полководца. Велисарий видел, как из соседних шатров за ним наблюдают другие кушаны. Мгновение они с командиром кушанов смотрели друг на друга.
— Почему ты приходил сегодня, Велисарий? — внезапно спросил Васудева. — Ты ни о чем меня не спросил.
Полководец улыбнулся, очень хитро.
— Не было необходимости, Васудева. Я просто хотел удостовериться, осталось ли у кушанов их чувство юмора.
Васудева не стал отвечать улыбкой на улыбку. В свете луны, пронзающем тьму, его лицо стало суровым.
— Это все, что осталось у нас, римлянин. Когда у людей почти ничего нет, они держат оставшееся в кулаке. Крепко сжатом кулаке.
Велисарий кивнул. Ударил пятками по бокам коня. Валентин с Анастасием тронулись вслед за ним, держась в нескольких ярдах.
— Да, это так, — Велисарий разговаривал сам с собой. — Да. Когда не остается совсем ничего, они понимают… — последние слова перешли в бормотание.
— Что он сказал? — прошептал Анастасий, склоняясь в седле. Валентин выглядел уныло.
— Эту чушь о том, что в конце только душа играет роль.
— Абсолютно правильно, — одобрительно кивнул Анастасий. Затем, увидев выражение лица Валентина, гигант добавил: — Знаешь, если ты когда-нибудь устанешь быть солдатом, я уверен: ты вполне сможешь зарабатывать себе на жизнь фокусами. Например, превращать вино в уксус.
Теперь Валентин тоже начал бормотать, но Анастасий его полностью игнорировал.
— Я подумал, что это хорошая шутка, — сказал он. Бормотание, бормотание, бормотание.
— Чувство юмора очень важно, Валентин. — Бормотание, бормотание, бормотание.
— Вино в уксус. Да, да. А затем… Возможности безграничны. Делать свежее молоко кислым. Щенков мрачными. Котят наглыми. О, да! Валентин из Фракии. Фокусник! Конечно, все будут избегать тебя, как чумы. Вероятно, целые деревни станут бегать за тобой, закидывая камнями. Но ты будешь знаменит! А я смогу говорить:
«Я знал его, когда он был просто недовольным солдатом, вечно в плохом настроении». О, да! Я смогу… Бормотание, бормотание, бормотание.
Рано следующим утром началась работа по второму этапу плана Велисария. Теперь римские солдаты играли в нем большую роль, чем раньше. За исключением установки зарядов, все, чем занимались римляне до этого, являлось простой работой. Тяжелой, конечно, — нелегко вытаскивать огромное количество крупных валунов из канала. Но не сложной.
Что нельзя сказать о следующей части плана.
Велисарий наблюдал за работой с башни, которую войска воздвигли на левом берегу Евфрата, чуть ниже того места, где Нехар Малка заворачивал на восток. Башня была приземистой и сделанной довольно грубо — из простых деревянных досок. Высота достигала двадцати футов, наверху находилась небольшая платформа. Платформа составляла шесть футов в длину и столько же в ширину, ее окружали низкие перила. От солнца скрывал натянутый сверху навес. Подняться на платформу можно было по лестнице, являвшейся частью основы.
На платформе свободно помещались только трое, ну, может, четверо человек. В первый день там расположились Велисарий и Баресманас, поэтому места оставалось достаточно.
Римский полководец привлек внимание шахрадара к ведущейся внизу работе.
— Они сейчас будут ставить первый понтон.
Баресманас склонился через перила. Он увидел, как внизу римские солдаты направляют небольшую баржу вниз по Евфрату. Баржа была стандартного типа, такими судами пользовались в Месопотамии и прилегающих регионах. Она составляла пятьдесят футов в длину, шестнадцать футов в ширину, а нос был таким тупым, что выглядел почти как корма. Использовались весла или парус. Единственной необычной чертой в данный момент было достаточно большое количество привязанных к мачте веревок. Также к судну крепился парус (если его можно было так назвать), плетенный из ивовых прутьев. Его никто бы и не подумал использовать для того, чтобы ловить ветер, ему предстояло выполнять совсем другую работу. Просто по форме он напоминал обычный парус.