Щит Ваала: Омнибус
Шрифт:
— По-моему, рой слишком близко, мой лорд, — бросила она.
На взгляд Хатьеля, не слишком близко, но он всё же кивнул.
— Мы ничего не можем сделать.
— Можно уйти на обратную сторону планеты, — предложил Эмудор.
— При всем уважении, господин, — произнесла Корбел, — не выйдет. Они заметят вспышку наших двигателей. И что хуже, ауспик показывает, что они и на другой стороне.
— Мы будем придерживаться плана лорда Данте, — заявил Хатьель. — Затаимся на орбите и…
В действительности он не знал, что ещё им делать. Магистр ордена просто сказал удерживать Пердиту. А как именно — не
— Мы удержим мир или погибнем с честью, — выпалил Асалия, заметив нерешительность командира.
— Как просто, — съязвил Вентара.
— До этого не дойдёт, — уверенно заявил Эмудор. — Мы не несём опасности для тиранидов, а Пердита не представляет для них интереса. Пока не прибудут наши братья, мы спокойно будем оставаться на орбите мёртвого мира.
Одетый в униформу серв подошёл к капитану Корбел с инфопланшетом. Движение привлекло внимание Хатьеля, но сержант всё же проигнорировал этих двух, поскольку подобного рода сцены часто повторялись на «Золотом обещании». Люди совещались около двух минут, а после младший служитель вернулся на свой пост. Корбел приблизилась к креслу командира с широко раскрытыми глазами и поднятыми бровями. На лбу проступили складки, поднявшие чёрные с проседью волосы. На лице ясно читалась беспокойство.
Она передала сержанту планшет, отступила на пять шагов, скрестила руки и стала нервно постукивать ногой по палубе.
— И что это? — спросил Хатьель, пробегая глазами по содержимому. Он и сам знал ответ, но хотел услышать мнение капитана.
— Сигнатуры прибывающих космолётов, мой господин.
— Ксеносы? — спросил он, приподняв бровь.
— Нет, — ответила Корбел. — Судя по размеру и показателям, человеческого происхождения.
— И они летят к Пердите?
— Учитывая текущую скорость и направление, похоже, что так, господин.
Остальные члены отделения собрались вокруг женщины. Гудение работающей силовой брони наполнило пространство мостика.
— Сержант, есть какие-нибудь зацепки, указывающие на то, кто это может быть? — спросил Вентара.
Хатьель вопросительно посмотрел на капитана.
— Пока никаких, мой лорд. Мы пытаемся связаться с кораблями, но они не отвечают.
— Но зачем лететь к нам? Откуда они вообще знают, что мы здесь? — сказал Вентара.
Хатьель не стал продолжать разговор на эту тему. Он предпочитал иметь дело с фактами.
— Через сколько они прибудут?
— Двадцать четыре часа, господин.
Это обещало стать непредвиденной и ненужной трудностью для их миссии. Независимо от того, чьи это были корабли, они могли привлечь тиранидов, подстегнув интерес чужаков к мёртвому миру.
В голове появилась мысль.
— Совершал ли приближающийся звездолёт какие-либо значительные корректировки курса после отправления?
Сдвинув брови и поджав губы, Корбел стала листать данные в инфопланшете.
— Да, зарегистрированы трижды, мой господин.
Она указала время.
— А уровень полномочий этих манёвров?
— У первого случая стандартная подпись ВКФ, вероятно, сделанная при отправке. Согласно маршруту, они направлялись к одной из ближних планет. — Корбел нахмурилась. — Вторая подпись, скорее, говорит об отчаянии и попытке привлечь внимание. Мощность двигателя резко поднимается и затем падает. Что-то пошло не так на этих кораблях.
За нагромождением различных приказов, иной информации и прочих дел о неизвестных кораблях стали забывать, однако Хатьель всё время не выпускал их из мыслей. Капитану же пришлось выкинуть их из головы, поскольку фрегат не переставал функционировать, даже пока старался избежать обнаружения. Одному звездолёту было относительно легко спрятаться на фоне громадной планеты, но для этого Корбел приходилось поддерживать работу корабельных систем на минимальном уровне. Двигатель остыл, и машинный дух «Золотого обещания» погрузился в полудрёму из-за недостатка энергии.
По дверям, ведущим с мостика, медленно полз иней, как свидетельство низкого приоритета для систем жизнеобеспечения. Сервов капитула распустили по каютам. На посту оставался только самый необходимый персонал. Частичную работоспособность сохраняли лишь на мостике корабля. Спёртый воздух в помещении слегка разбавляли смешавшиеся запахи грязных тел и фимиама. За скрытыми панелями с присвистом работали воздухоочистительные установки, но они едва ли справляясь со своей работой. Когда раздался крик офицера связи, привлёкший к себе всеобщее внимание, присутствующие подумали, что тираниды заметили их корабль на фоне мёртвой Пердиты. Люди одновременно и боялись, и отчасти ждали этого момента.
Спустя мгновение, впрочем, доклад офицера рассеял опасение. Дюжина сервов разом вздохнула с облегчением.
— Один из кораблей открыл канал связи. Они пытаются к нам обратиться.
Корбел вопросительно посмотрела на Хатьеля, и сержант утвердительно кивнул.
— Соедини нас, — приказала капитан.
Неожиданно громко зашипели помехи, в которых слышался реликтовый шум Вселенной. Затем прозвучал тихий испуганный голос.
— Пожалуйста, — прошептал он. — Пожалуйста.
Мостик заполнили всхлипывания.
— Прошу, помогите. Они захватили корабль. Заключённые… — Хатьель услышал смех, больше похожий на шипение сквозь прореженные зубы. — Трон Терры!
Снова помехи. Появился новый голос — того, кто смеялся.
— Пожалуйста. — Голос принадлежал мужчине. В нем ощущались те же нотки отчаяния, что и у предыдущего человека, но Хатьель уловил ещё и страх. — Пропустите нас. Мы покидаем систему. Мы ничего не сделали.
Сервитор затрещал на бинарном коде. Корбел склонила голову набок, расшифровывая лингва-технис: её усовершенствованный слуховой аппарат переводил язык Адептус Механикус на готик. Её лицо бледнело на глазах.
— Мой господин, — начала она. — Множество целей приближается.
О заключённых на летящих к ним имперских судах сразу забыли. На мостике повисла гнетущая тишина. Простые смертные затаили дыхание. На языке Хатьеля неожиданно появился острый металлический привкус. Зрачки его расширились, отреагировав на свет. Зрение внезапно стало сверхчувствительным. Он стал тяжело дышать. По венам побежал адреналин. От Кровавого Ангела пошёл характерный запах химических веществ. В глазах заблестел безумный огонь.