Считай, что ты мертв
Шрифт:
Глаза Фроста открывались все шире, пока он смотрел на нее, полагая, что это и есть Джина Гранди. Но он не ожидал, что она окажется такой эффектной и восхитительной. И едва он опытным глазом окинул ее стройное тело, как тотчас понял, что под платьем на ней ничего нет.
— Привет! — сказала она. — Ты — новый телохранитель.
Фрост почувствовал, как его пронзило желание.
— Майк Фрост, — сказал он. — И я знаю, кто ты.
Джина посмотрела на него. «Отличный образчик мужчины!» — подумала она и двинулась в комнату, закрыв за собой дверь.
— Вам нравится ваша работа… Майк?
Он
Теперь она мне нравится намного больше, сказал он себе уже не сомневаясь. Что он теряет? Фрост начал подходить к ней, а она стояла и ждала, и, когда он достиг ее, она обхватила руками его спину и сильно прижалась к нему всем телом. Его губы нашли ее губы, и ее язык стрелой вошел ему в рот. Одно долгое мгновение они стояли, борясь друг с другом, а потом она оттолкнула его и улыбнулась.
— Давай повеселимся, Майк. Не здесь… у меня в комнате.
И, взяв его за запястье, она повела его в большой вестибюль и наверх по ступенькам, по коридору, в свою просторную спальню.
Когда Фрост закрывал дверь, она уже лежала обнаженной поперек кровати.
Фрост проснулся, когда часы внизу пробили два. Яркий, белый лунный свет проникал сквозь большое окно и освещал кровать. Он посмотрел на спящую девушку, лежавшую рядом. «Красота, — подумал он, — какая красота!» Она лежала спиной на подушке, вытянув длинные ноги, и тогда он подумал о Силке. Он почувствовал, как жгучая ненависть заструилась по его жилам. Если он не собирается платить эти сумасшедшие деньги, он должен быть уже дома и в безопасности, но он не мог уйти до того, как Марвин сменит его и приступит к дневному дежурству. Он должен будет покинуть эту сладкую работу и, что еще хуже, покинуть эту маленькую нимфу, которая отдавалась ему с распутной жестокостью. Его правое плечо все еще слегка кровоточило в том месте, где она кусала его. Его поясница болела. Он чувствовал себя так, словно побывал в камнедробилке.
Он повернулся и посмотрел на девушку, освещенную лунным светом. Пока он любовался ею, Джина открыла глаза и потянулась, словно гладкая, красивая кошечка.
Теперь была ее очередь смотреть на него. «Что за мужчина», — думала она, и ум ее был занят поиском немедленного решения: как бы им получить возможность иметь еще много таких ночей, как эта. Но этот сукин сын Амандо! Ведь он первый раз покинул виллу — и это почти за четыре месяца! Когда он уедет опять? Она хотела, она нуждалась в этом образчике восхитительной мужской плоти, который лежал с ней рядом, она хотела его каждую ночь!
— Привет, — сказал Фрост.
Она обхватила его руками и взобралась на него. Начала покусывать его губы, но Фрост был выжат, словно лимон. Марсия почти разрушила его, а теперь пламенная любовь Джины свела его возможности практически на нет. Он решительно оттолкнул ее.
— Все, детка, — сказал он. — Мне нужно возвращаться к работе. Как говорится, «здравствуй и — до свидания». Завтра я увольняюсь.
Она уставилась на него, потом села в кровати.
— Увольняешься? Что ты хочешь этим сказать?
Фрост спустил ноги с кровати.
— Я посылаю на фиг эту работу.
Он встал, размял мышцы и принялся одеваться.
Джина смотрела на него, с унынием разглядывая его стройное загорелое тело, его мускулы.
— Майк! Что ты такое говоришь? Почему ты уходишь?
Он застегнул молнию на брюках и присел на кровать.
— Я ухожу, потому что попался, как сосунок. — И дальше он рассказал ей о соревновании по стрельбе и о Силке. — Теперь на мне висит четыре тысячи баксов, — заключил он. — Я никак не могу их заплатить. И потому… мне нужно убираться из города до того, как он схватит меня в тиски.
Она попыталась поймать его руку.
— Должно быть, ты шутишь, Майк! Четыре тысячи? Но это же ничто!
— Это ты так думаешь. Для меня это целая куча денег. Я убираюсь отсюда либо закончу переломанными руками.
— Переломанными руками? О чем ты говоришь?
Он ответил кривой усмешкой.
— Забудь об этом, детка. Это не твое дело. Завтра я увольняюсь. — Он встал. — Вот так, детка, и спасибо тебе.
— Майк! — Ее голос был пронзительным.
Он задержался у двери.
— Подожди!
Она выкарабкалась из кровати, побежала к большому шкафу, в мгновение открыла дверцу и нащупала что-то в глубине, а потом вытащила руку и подошла к нему улыбаясь.
— Вот, возьми! Это стоит, как минимум, двадцать тысяч. Мой предатель-папаша выдал мне его на день рождения! — И она опустила ему в руку кольцо с бриллиантом и изумрудом. — Заложи его, Майк. Заплати за это пари. Меня это кольцо совершенно не волнует.
Фрост уставился на кольцо, он колебался, а потом ухмыльнулся. Почему бы и нет? Вот и решение, чтобы сбросить Силка со счетов и сохранить эту работу. Что может значить подобное колечко для развращенной маленькой нимфетки?
— Ты действительно хочешь сказать, что готова вытащить меня из этого, детка? — спросил он, опуская кольцо в карман.
— Я хочу, чтобы ты остался здесь, — сказала она задыхаясь. И обвивая руками его шею, прижалась своим телом к его. — Я хочу еще много таких ночей.
— Ну хорошо. — Фрост скользнул руками по ее обнаженной спине и прижал ее сильнее. — Я так и сделаю. — Затем, легонько оттолкнув ее, он вышел из спальни и тихонько пробрался по ступенькам в комнату охраны.
Он застыл на месте, когда увидел Суко сидящим в кресле, лицом к мониторам. Услышав, как он вошел, Суко поднялся на ноги — лицо его не выражало совершенно ничего — и двинулся мимо Фроста.
— Что, черт побери, ты здесь делаешь? — потребовал ответа Фрост.
— Охраняю, — сказал Суко и вышел из комнаты.
Фрост посмотрел ему вслед, нахмурился, а потом пожал плечами. Он рухнул в кресло, вытащил кольцо, которое дала ему Джина, и принялся его рассматривать. Двадцать тысяч! Ну и дела, спаси Господи!
Когда Марвин сменил его в 8.00, Фрост отправился к себе в домик и несколько часов проспал, а потом позавтракал сандвичами, совершенно забыв о том, что у него в полдень назначено свидание с Марсией в «Спэниш Бэй». Он отправился в Парадиз-Сити, не подозревая о том, что за ним следует кремового цвета «мерседес», за рулем которого сидел смуглый толстый человечек в солнечных очках.