Щупальца веры
Шрифт:
Они приблизились друг к другу и поцеловались на нижней ступеньке лестницы. Он отбросил назад ее волосы.
— Все в порядке, — сказал он.
— Я в добром здравии. — Она погладила себя.
— В добром «толстом» здравии.
Он обнял ее, и они направились на кухню.
— Ты сегодня рано встал, — сказала она.
— Ты тоже.
— Пахнет кофе. И как ты это объяснишь?
— Я не знаю… не мог заснуть. Ты же знаешь, деревенский воздух…
Он увидел, что кофе почти готов, подошел к плите, чтобы вовремя снять кофейник. Затем он заметил, что Тори
Он знал, о чем она думала. Он снова видел этот сон. Это были ужасные сны, и он предполагал, что они снова повторятся. Он не мог ожидать, что сможет забыть, что убил человека. Он мог оправдывать это перед самим собой как правосудие или как неизбежность ради спасения Криса. Несмотря на это он мог только притворяться, что не был в некотором роде беглецом. У него не было другого выбора. Должен ли был он признаться в том, что убил Оскара Сезина? Попытаться убедить полицию, что у него была на это веская причина? Не помогли бы никакие объяснения. Кэт, безусловно, поняла это. Она полагала, что не нужно, вовсе не нужно скрываться. В газетах было сообщено, что Оскар Сезин погиб при пожаре, и это все улаживало. Кэт по-прежнему преподавала в Колумбийском университете и выступала в телевизионных ток-шоу. На днях она сообщила по телевидению еще более ужасное послание, сказав, что мир находится на краю пропасти, но она не будет убегать. Нет, он был единственным, кто должен был убежать. Убежать к действительности, к счастью, к покою.
Большую часть времени он имел все то, из-за чего он сюда и приехал. Но всегда его преследовали ночные кошмары. Хотя прошлой ночью этого не было.
— Я прекрасно себя чувствую, дорогая, — успокоил он Тори. — Я рано встал, чтобы проверить контрольные. Я хотел бы закончить их до того, как мы поедем с Крисом на матч «Малой лиги». Ты же помнишь, сегодня первая игра? Он уже встал, погляди. — Кэл кивнул на окно.
Тори подошла к окну и стала наблюдать за тем, как Крис делал один из своих «профессиональных» замахов, затем тихо рассмеялась.
— Мне кажется, ты ему подал кофе на завтрак, — пожурила она Кэла и открыла окно. — Эй, десятый номер! Завтрак будет на столе через пять минут. Яичницу с грудинкой или с сосисками?
— Я не хочу яичницу, мама, — крикнул в ответ Крис. — Только хлопья.
Тори повернулась.
— Что еще?
— Мне яичницу с грудинкой, — сказал Кэл. Он сел за стол, на котором со вчерашнего вечера лежала стопка контрольных.
Тори начала готовить завтрак. Она разлила в три стакана апельсиновый сок и положила шесть тонких кусков грудинки на сковородку. Вынула яйца из холодильника и, проходя мимо кухонного стола, включила радио, а затем быстро подошла к кухонному шкафчику и достала миксер. Она разбила яйца и уже собиралась вылить их на сковородку, когда вдруг поняла, что ничего, кроме слабых помех, из радиоприемника не исходило. Радио было настроено на ее любимую станцию, где передавали классическую музыку. Со сковородкой в руке Тори подошла к радиоприемнику и протянула руку к настройке. Прежде чем успела дотронуться до нее, она задела сковородкой стакан с апельсиновым соком, и сок пролился на пол.
— О черт, — пробормотала она. Поставив сковородку, взяла с раковины губку и вытерла пол. Когда пол был уже чист, Тори принялась готовить яйца, а затем снова подошла к радиоприемнику. Она прокрутила настройку с начала до конца, но ничего, кроме помех не было слышно. — Черт возьми!
— Что случилось? — рассеянно спросил Кэл.
— Радио испортилось.
Она взяла маленький радиоприемник, повертела его в руках.
— Наверное, порвался привод, — сказала она. Поставив приемник на стол, Тори осмотрела его, затем выдвинула ящик с инструментами.
Шум заставил Кэла поднять глаза. Воспоминания обрушились на него. Мокрый пол. Босые ноги. Неисправность электрического бытового прибора.
Он слетел со стула.
— Не трогай!
Напуганная Тори попятилась и посмотрела удивленно на Кэла.
— Он работает на батарейках, — спокойно сказала она и одной рукой взяла радиоприемник. — Там всего девять вольт.
Кэл покачал головой, попытался рассмеяться, но тщетно.
— Извини меня… Я…
— Знаю, дорогой!
Сковородка на плите уже дымилась. Тори поставила радиоприемник и подошла к плите.
— Ну вот, — сказала она, с досадой глядя на подгоревшую яичницу. — Я надеюсь, что с нами ничего не произойдет, если нам придется обойтись «Завтраком чемпиона». — Она положила сковородку в раковину и достала кукурузные хлопья.
Из радиоприемника по-прежнему раздавался только треск. Теперь это уже и Кэлу показалось странным. Он подошел и взял его в руки. Повертел настройку на всех частотах. Ничего. Нигде не было ни новостей, ни музыки.
«Nada», — подумал он и вспомнил Мактаггерта. Он удивился, что все еще помнил это слово. Столько времени прошло с тех пор, как он в последний раз слышал этот испанский…
Его мысли были прерваны на высоких нотах.
Кэл продолжал крутить настройку. Что это за радиостанция, передающая только свист?
Пронзительный свист внезапно прервался и послышался какой-то голос. Он говорил медленно и ровно: «Это аварийная передающая система. В соответствии с правилами гражданской обороны все обычные радиопередачи прекращены. Пожалуйста, настройте ваши радиоприемники на вашу аварийную радиостанцию на отметках 850 и 1130 на вашей шкале, и вы получите инструкцию по правилам гражданской обороны в чрезвычайных обстоятельствах. Это не учения. Повторяю. Это не учения. Немедленно настройте ваши радиоприемники на частоты аварийной радиостанции».
Мгновение Кэл и Тори смотрели друг на друга. Затем обнялись, крепко прижались друг к другу, и Тори заплакала тихо и безутешно.
Во дворе на зеленой и солнечной площадке Крис приготовился к подаче и, еще раз захватив мяч, сделал превосходный бросок.
Выходная информация издания