Седина в бороду
Шрифт:
– Да, как это ни странно!
– Но почему?
– Бог знает, может, из-за чувства новизны.
– И только, Джон?
– А, может, из-за моего необычайного аппетита.
– И все, Джон?
– Дитя мое, ты невыносимо любопытна.
Тут Ева-Энн быстро взглянула на него и так же быстро отвела взгляд. Он удивленно спросил:
– Что случилось?
– Ничего.
– Но ты рассердилась.
– Нет! – она раздраженно дернула прелестными плечами.
– Ева-Энн, о чем ты думаешь?
– О том, что пришло время вновь тебя кормить.
Затем, наполнив помятый чайник, она поспешила прочь, а он
Глава XVI,
представляющая бродячего торговца по имени Болтун Дик и его взгляды
От пирога с мясом и фасолью вскоре не осталось и следа. Сэр Мармадьюк, расположившись перед весело потрескивающим костром, погрузился в то блаженно-покойное состояние, которое всегда посещает человека после сытного ужина (или, по крайней мере, должно посещать). Но вдруг из кустов раздался какой-то унылый хрип. Сэр Мармадьюк привстал и вгляделся в окружающий сумрак. Наступил вечер, и на заросшую лощину опускалась благоухающая жимолостью тьма.
– Такое впечатление, что кто-то задыхается. – Он поднялся на ноги.
– Гораций! – воскликнула Ева. – Это Гораций! Он, должно быть, опять запутался, наверное, опять ходил вокруг дерева, пока веревка не начала его душить. Бедняжка!
– Глупый осел! – пробормотал сэр Мармадьюк и, пробравшись сквозь заросли, обнаружил виновника переполоха.
Веревка плотно обвилась вокруг дерева, ближайшего к нему куста и самого животного. Гораций прижался мордой к стволу дерева, всем своим видом воплощая само терпение. Сэр Мармадьюк принялся распутывать веревку, что оказалось нелегким делом, потребовавшим немало времени и усилий. Возясь с веревкой, он поучал смиренное животное:
– Гораций, ты настоящий осел, и все же, когда познаешь это на практике, в голову приходит мысль…
Тут он замолчал. В темноте явственно прозвучал хриплый мужской голос. Сэр Мармадьюк бросил Горация и поспешил назад на свет костра. На поляне стоял коренастый загорелый человек с огромным ящиком на спине, он пристально смотрел на девушку, сидевшую по другую сторону костра.
– Никак, Ева? – спросил человек. – И бьюсь об заклад, не одна.
– Откуда тебе известно мое имя? – спросила девушка, затаив дыхание и не сводя с пришельца испуганного взгляда.
– Ты женщина, разве не так? – прохрипел человек. – А каждая женщина – Ева, и всякая Ева существует на погибель своего Адама, так-то вот! Ей-богу, если бы не та, самая первая Ева, я бы разъезжал сейчас на колеснице по Эдему, а не бродил бы по дорогам.
Тут человек запнулся и резко обернулся.
– Ага, вот и Адам! – удовлетворенно прохрипел он, – я был уверен, что у такой прелестной Евы обязательно должен иметься свой Адам, так уж всегда бывает. Как дела, Адам?
– Что вам надо? – хмуро спросил сэр Мармадьюк.
– Продать вам свой товар: веник, или ремень, швабру или нож, а может, платок, ну как?
– Нам ничего не нужно, благодарю вас.
– Я так и знал! А как насчет пары подвязок для Евы…
– Нет.
– Ну тогда бритву для вашей милости.
– Я уже сказал – ничего!
– Очень хорошо. Тогда, поскольку Англия – свободная страна, а я свободнорожденный англичанин,
– Ну-ка вставайте! – приказал сэр Мармадьюк.
– И не подумаю, – ответил торговец, возясь со своим ящиком. – И зачем так злобно смотреть на меня, Адам? Не надо. Это же не ваша личная спальня и не надушенный будуар леди, так что, вы имеете на это место не больше прав, чем я…
– Вставайте! – Сэр Мармадьюк угрожающе надвинулся.
– Не надо, Джон, – вмешалась Ева, – не прогоняй его.
– Вот так, Адам! – торжествующе кивнул головой торговец. – Послушай свою Еву! И нет смысла прибегать к насилию, я к нему привык. Кроме того, Ева ведь не хочет, чтобы у нее на глазах причинили вред невинному человеку? Не хочет! Так что присаживайтесь, Адам, и попробуйте примириться с моим присутствием. Я не так плох, как кажусь.
Сэр Мармадьюк рассмеялся и сел рядом с девушкой, с любопытством разглядывая незнакомца.
– Ты издалека? – поинтересовалась Ева-Энн, не сводя с человека внимательного взгляда, пока тот, издавая не слишком приятные звуки, расправлялся со своим ужином.
– Благодарю! – прочавкал торговец.
– Ты хорошо знаешь округу?
– Каждую дорогу, каждый перекресток, каждую тропинку и просеку.
– Тогда ты, наверное, знаешь все новости?
– Новости? – вскрикнул пришелец с такой страстью, что поперхнулся. – Знаю ли я новости? Да никто лучше меня не знает их! Все, что я слышу, я рассказываю тем, кого встречаю, потому меня и прозвали Болтуном Диком. Я не весельчак, не остряк, но зато меня переполняют новости, и я могу немало рассказать о темных сторонах этого грешного мира, ибо люди рождены во грехе, а значит, все они грешны, и ждать от них можно только греха. Люди грешат с тех пор, как Каин убил Авеля. Ведь это же было убийство? И с того дня люди убивают друг друга и считают это самым достойным занятием, но я ненавижу человечество, черт бы его побрал! Вот так. Но вернемся к убийству…
– Нет! – возразил сэр Мармадьюк.
– Отчего же, Адам? Ничто не сравнится с хорошим убийством. Я люблю рассказывать о блестящих убийствах с многочисленными…
– Достаточно! – резко остановил его сэр Мармадьюк.
– Пусть он говорит! – заступилась Ева, напряженно слушая Болтуна Дика, широко распахнув глаза и крепко стиснув ладони.
– Так вот, как раз недавно произошло великолепное убийство…
– Заткнись и убирайся! – сэр Мармадьюк вскочил.
– Нет-нет, я хочу выслушать его, – вскричала Ева, привстав на коленях, – говори, мой друг, говори!
– Так вот, одного джентльмена – посмотрите-ка на Адама, Ева, – так вот, одного джентльмена убили самым отвратительным и жестоким образом. Его тело нашли в луже крови с простреленной головой. Но, скажу вам, убитый получил по заслугам! Как-то раз он заковал меня в колодки за бродяжничество. Но теперь он мертв, и смерть его была ужасна, упаси нас Господи!
– А известно, кто убил его? – тихо спросила Ева.
– Конечно. И знаете почему? Потому что в луже крови нашли…
– Прекратите! – воскликнул сэр Мармадьюк, надвигаясь на Болтуна.