Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения
Шрифт:
Человек сдвинул брови:
— Вы хотите видеть капитана тюремной охраны?
Дженнсен не знала звания этого человека. Она мало разбиралась в военных делах, зная одно: солдаты, вроде этих, всегда пытались убить ее. Этот человек мог быть и генералом, и капралом. По одежде мужчины и его поведению она сделала вывод, что его звание явно выше капрала. Но она боялась ошибиться и решила, что будет безопасней проигнорировать вопрос вообще.
Она ответила резким взмахом руки:
— У меня не целый день в запасе. Мне, конечно, потребуется эскорт. Несколько
Поднимаясь по лестнице, она обернулась и увидела, что Том подмигивает ей. Это вселило в нее бодрость. Солдаты разошлись в стороны, чтобы пропустить отъезжающую повозку, и Том стегнул лошадей вожжами. Дженнсен было больно смотреть, как он уезжает — его присутствие успокаивало. Он отвлекал ее от пугающих мыслей.
— Вы, — сказала она, указывая на человека в белых одеждах, — отведете меня туда, где держат заключенных.
Этот человек, макушка которого просвечивала сквозь редеющие седые волосы, поднял вверх палец, отсылая большую часть снующих вокруг солдат назад, на свои посты. Офицер загадочного для нее звания и дюжина солдат остались за ней.
— Могу я взглянуть на нож? — вежливо спросил человек в белой одежде.
Дженнсен подозревала, что человек, имеющий право отсылать охранников, должен быть важной шишкой. Важные шишки во дворце лорда Рала должны иметь дар. А если он действительно принадлежит к одаренным, то он тут же обнаружит, что она — дыра в мире.
Дженнсен также пришло в голову, что сейчас неудачное время для того, чтобы выложить все начистоту. И еще более неудачное время для того, чтобы рвануться к воротам. Ей оставалось надеяться, что он — чиновник из дворца и не наделен даром.
Многие солдаты все еще наблюдали за ней. Дженнсен небрежно вынула нож из ножен и протянула его с таким лицом, что всем стало ясно: неизвестная гостья теряет терпение. Она держала нож перед глазами человека в белом так, чтобы он мог видеть орнаментированную букву «Р» на рукояти.
Он некоторое время смотрел, скосив глаза, на оружие, потом снова обратил свое внимание на Дженнсен.
— Это что, настоящий?
— Нет, — огрызнулась Дженнсен. — Я сама отлила его, сидя у костра прошлой ночью. Вы собираетесь отвести меня туда, где держат заключенных или нет?
Человек грациозно протянул руку:
— Если вы последуете за мной, госпожа.
Глава 26
Чиновник в белом поднимался вверх по ступеням, а по бокам его шагали два человека в серебряных одеждах. Дженнсен держалась сзади этих людей, на расстоянии, которое она сочла безопасным. Человек в белом заметил, что она отстает, и замедлил шаг, чтобы дать ей возможность догнать их. Она, в свою очередь, убавила шаг, соблюдая прежнюю дистанцию. Человек в белом нервно оглянулся и пошел еще медленней. Дженнсен снова убавила шаг. Процессия сделалась совсем медленной.
Когда они достигли следующего пролета этой широкой мраморной лестницы, человек в белом снова оглянулся. Дженнсен нетерпеливо махнула ему рукой. Он наконец понял, что гостья
Офицер неизвестного звания и дюжина солдат следовали за ней, пытаясь соблюдать такую же дистанцию, какую она сохраняла с идущими впереди. Всем мужчинам было нелегко. Этого Дженнсен и добивалась: как и ее рыжие волосы, неуклонное соблюдение дистанции не давало им успокоиться.
Пологие мраморные лестницы прерывались широкими площадками, и здесь ноги отдыхали перед новым восхождением. На верху лестницы, за мощными колоннами, виднелись высокие, украшенные рельефом двери. Весь фасад дворца, возвышавшегося над ними, представлял собой один из самых величественных видов, которые доводилось встречать Дженнсен, но ее сознание сейчас было сосредоточено вовсе не на сложной архитектуре входа в здание. Она думала о том, что находилось внутри.
Они миновали тень от возвышающихся колонн и быстро вошли в двери. Солдаты все еще шлейфом тянулись за Дженнсен; их оружие на ходу позвякивало; звук шагов по полированному мраморному полу эхом отдавался от стен.
Вскоре процессия привлекла внимание обитателей дворца. Шедшие по своим делам, разговаривающие друг с другом, прогуливающиеся по коридорам оборачивались в сторону чиновников в белом и серебряном, солдат и женщины с рыжими волосами. По ее одежде было видно, что она только что с дороги. Дженнсен своей одежды не стеснялась: ее вид добавлял ощущения срочности и таинственности. А реакция зевак невольно заражала теми же чувствами и эскорт.
Человек в белом пошептался с двумя своими спутниками, они кивнули и исчезли за ближайшим углом. Охрана следовала за Дженнсен на прежнем расстоянии.
Процессия запетляла по лабиринту из небольших коридоров. Подошли к узкой спиральной лестнице, поднялись по ней, прошли по каким-то пустынным залам, по полутемным коридорам, несколько раз спустились по самым разнообразным лестницам… В конце концов Дженнсен потеряла всякую ориентировку. Однако поскольку лестницы были мрачными и пыльными, а коридоры пропахли плесенью, она решила, что человек в белом ведет ее по дворцу кратчайшим путем.
Это обнадеживало, ибо означало, что ее воспринимают всерьез. Это помогало ей. Она все время твердила себе, что является важным человеком, личным представителем самого лорда Рала, и не даст никому помешать ей. Все они здесь только для того, чтобы помочь ей. Это — их работа, их обязанность…
Запомнить все повороты и спуски, которые они проделали, было совершенно безнадежно, и она решила сосредоточиться на том, что предстоит.
В первую очередь Дженнсен напомнила себе, что для нее не должно иметь значения, в каком состоянии находится Себастьян. Надо проявить сдержанность — не расплакаться и не броситься ему на грудь, — иначе им обоим будет только хуже. Она надеялась, что, увидев его, не забудет об этом.
Человек в белом повернул на очередную, каменную, узкую, как колодец, лестницу.