Седьмой грешник
Шрифт:
— Конечно она ненормальная! Ведь у нас считается ненормальным заботиться о других! Только потому, что она пытается меня спасти, не дать меня убить...
Взгляд Майкла переместился в сторону, и Джин обернулась — к ним приближалась Жаклин. Ее проницательные зеленые глаза скрывались за темными очками, и поэтому она выглядела отчужденной и незнакомой. На ней было золотисто-желтое короткое платье без рукавов. Локтем она крепко прижимала к боку сумку.
— Простите, что опоздала, — начала Жаклин. — Никак не могла... Что с вами обоими? Чего вы
— Так вот, значит, в чем дело, — тихо процедил Майкл. — Выходит, все это были не случайные происшествия. Ты теперь тоже это понимаешь.
— Да нет, я не то хотела сказать, — залепетала Джин. — Сболтнула не подумав. Я хотела...
— Минутку. — Жаклин дотронулась до руки Джин. — Ты сказал «тоже», Майкл?
— А почему, как вы думаете, я хожу за Джин по пятам? — Майкл возмущенно махнул рукой. — Если я торчу там, где меня видеть не хотят, значит, на то есть причины. Ради чего, по-вашему, я полночи околачивался у вашего дома?
— Ты был там ночью?
— Не волнуйся, Джин, — вмешалась Жаклин. — Я знала об этом, мне сказал Джорджио.
— Вот толстая свинья! — разъярился Майкл. — А я-то накачивал его вином и плакался насчет неразделенной любви и счастливого соперника.
— Он и считает тебя очень simpatico молодым романтиком, — сказала Жаклин. — Но не сердись, я ему заплатила. Пора взрослеть, Майкл... Значит, ты хочешь убедить нас, что следил за Джин, желая ее защитить? Что тебя тоже насторожили эти так называемые происшествия?
— Именно.
— Но почему?
— Почему? А вы почему?..
— Ну ладно, — вздохнула Жаклин. — А что еще бросилось тебе в глаза?
— То, что это все как-то связано со смертью Альберта, — не задумываясь проговорил Майкл. — Черт возьми! Разве это не ясно? Вы же сами думаете, что это убийство, а не самоубийство.
— А ты что считаешь?
— Вполне может быть, почему бы и нет? Если кто и напрашивался, чтобы его убили, так это Альберт.
Джин все еще не находила слов. Жаклин спокойно заметила:
— Интересное соображение. Мы как раз и ломаем голову, почему кто-то решил его убить.
— О Боже, да можно найти тысячу причин.
— Ну, например?
— Господи! — воскликнул Майкл. — Уж больно логично вы мыслите. Для убийства не бывает разумной причины, верно? Во всяком случае, исходя из этих ваших общепринятых понятий. Ну, разве что на убийство пошли, спасая убогого ребенка от ножа преступника, или что-нибудь в таком же роде. Но каждый день, каждую секунду происходят убийства по самым банальным причинам. Альберту на роду было написано стать жертвой. Он был грубый, бестактный, во все совал нос. Рано или поздно он должен был ввязаться не в свое дело.
— Ты полагаешь, его убили, потому что он наткнулся на чью-то тайну? И ты знаешь, кого он подозревал? Правда?
Глаза Майкла блеснули.
— Конечно знаю. Это же очевидно. Он подозревал семерых — ваше любимое число.
— И следовательно, — терпеливо продолжила Жаклин, — кто-то из вас семерых — милых юных интеллектуалов —
— Милые юные интеллектуалы! — с кривой усмешкой повторил Майкл. — Леди, за кого вы нас принимаете? Да мы все битком набиты страшными тайнами.
Он перевел взгляд с одной на другую и внезапно вышел из себя.
— Думаете, я шучу? Ладно, я вам докажу. Который час? Если поспешим, можем его застать.
— Кого? О чем ты?
Но Майкл уже бежал и тащил Джин за руку. Она упиралась, но он был сильнее. За ними, требуя объяснений, спешила Жаклин. Майкл не обращал внимания на их протесты.
— Такси! — воскликнул он. — Если поймаем такси, то успеем.
Он остановил машину, просто-напросто преградив ей путь, и втолкнул в нее обеих женщин.
— Площадь Колонны, — сказал он водителю. — Subito, pronto, быстрее! О'кей?
Движение было оживленным, они попадали в пробки и двигались не так быстро, как хотелось Майклу. Он не переставал возмущаться и чертыхаться и не желал отвечать ни на какие вопросы. Когда они подъехали к площади, на которой стояла высокая круглая колонна Марка Аврелия, он вытолкнул своих спутниц из машины так же безжалостно, как и втолкнул. Жаклин сунула водителю какие-то деньги и не успела взять сдачу.
Майкл потащил их к знаменитому кафе-кондитерской на углу площади. Как обычно, в нем было полным-полно народу.
— Ага, они еще здесь, — проговорил Майкл. — Я их вижу. Подойдите к двери, но не входите. Третий столик справа в крайнем ряду.
От дверей Джин была видна вся аркада — любимое место встреч состоятельных туристов. Это была длинная застекленная галерея с магазинчиками, и вдоль нее стояли столики. Кафе считалось одним из самых дорогих в городе, здесь играл оркестр, и цены, так же как и блюда, были впечатляющими.
— Я даже не знаю, кого искать, — раздраженно сказала Джин. — Кого...
И тут она увидела пару, о которой говорил Майкл.
Тед сидел к ним спиной, но Джин уже так хорошо изучила своих друзей, что узнала бы их, как бы они к ней ни повернулись. Напротив него, лицом к двери, сидела какая-то девушка. Джин было хорошо видно ее лицо. Раньше она ее никогда не встречала.
Девушку нельзя было назвать хорошенькой. Черты ее лица были слишком резкими и четкими. Но это лицо тем не менее сразу привлекало к себе внимание, на такие лица обычно оборачиваются, стараясь получше их разглядеть. Оно было смуглое, как у сицилиек, но высокие скулы и смелый с небольшой горбинкой нос говорили о том, что итальянская деревня здесь ни при чем. Черные волосы, откинутые с высокого лба, подхватывал яркий вышитый шарф — единственная уступка женскому кокетству. Ни украшений, ни косметики на девушке не было, распахнутый ворот бежевой блузки обнажал стройную шею, жилы на ней напряглись в пылу разговора. Она была сердита или расстроена, а может быть, и то и другое, черные глаза горели, большой рот выстреливал сердитые слова.