Седой
Шрифт:
Утром поднялись все очень рано. Мама сразу погнала Славика в санузел умываться, а сама надела синие джинсы и белую блузку, пока мужчины её умывались и дурачились в санузле. Пока они вышли, она уже успела приготовить завтрак. Быстро перекусив, сгорая от нетерпения, они отправились в автосалон, который был от них в километре ходьбы, поэтому решили идти пешком, чтобы не толкаться в автобусе, или маршрутке.
Войдя в салон, у них стали разбегаться глаза, пока мама не остановилась перед белой машиной. Это тоже был «Форд-Фокус», она просто сияла, как бы приглашая их залезть в неё и посидеть.
– Можно посидеть в салоне? – спросил Костя у продавца.
Тот лишь улыбнулся и, открыв дверки, пригласил семью внутрь. Отец сел за руль, мама рядом с ним, а Славик забрался на заднее сиденье, прыгая от радости.
– Берём! – коротко бросил Костя, вылезая из машины, а жена с сыном остались сидеть на своих сидениях.
Через час, оформив покупку машины, они поехали на заправку, а затем домой. Загнав красавицу во двор, все принялись её обглаживать и осматривать. Лиза, смеясь, залезла в багажник и легла в нём, подложив под голову кулачок.
– Милый! Да здесь же спать можно, не то, что в жигулях! – воскликнула она, пытаясь поймать мужа за руку.
– Так! Вы, как дети! Дайте мне посмотреть комплектацию, да собрать все документы для ГАИ! Вы завтра будете ещё спать, а я погоню её ставить на учёт, надо получить номера! Ты же, Лизок, понимаешь, что, возможно, за день ещё и не управлюсь, город-то не маленький! – сказал Костя и, взяв её аккуратно за руку, вытащил из багажника.
После этого мама пошла в дом, а Славик побежал на улицу. Его переполняла гордость за своего папу, за маму, за новую машину. Он обязательно должен был поделиться этой радостью с друзьями, в противном случае праздник бы не удался.
Весь оставшийся день они подходили к машине, периодически мешая папе, пока мама не увела сына в дом.
Обедать сели только после трёх часов дня, Лиза несколько раз подогревала щи, но Костя никак не мог оторваться от машины.
Шёл июль месяц двухтысячного года. Страна находилась в состоянии войны на Кавказе, но в далёком Питере об этом только слышали по телевизору. Домашние проблемы, которые накопились после девяностых годов, давили на быт граждан, которые даже не помышляли о поездке на море. Многие из жителей города не могли съездить на своё море, в Финский залив, чтобы отдохнуть и позагорать. Костя неплохо зарабатывал на стройке, а Лиза работала в турфирме, где получала две тысячи долларов в месяц, поэтому, по сравнению с другими семьями, они жили прилично.
14.05.2017 год.
Седой!
Глава первая!
Часть вторая!
После ужина Костя тоже лёг раньше, чтобы рано и подняться. Лиза, устроившись в зале в шёлковом халате, смотрела телевизор, который она включила на малую громкость. Вспомнив вчерашний секс с мужем, который принёс огромное удовольствие и ей, и ему, Лиза побледнела.
– Господи! Вот дура! Ну, как я могла такое сказать ему, что у меня четвёртый месяц беременности? – подумала она, схватившись за голову. – Он же пять месяцев работал в Москве, не появляясь дома!
Лиза действительно почувствовала, как спина стала холодной от ужаса. Она понимала, что эйфория с машиной пройдёт, и он обязательно вспомнит её слова. Лиза искала выход из создавшейся ситуации, и не находила его. Она хорошо помнила ту вечеринку, которую устроил её шеф в честь своего сорокалетия. Выпивали коньяк и шампанское, закусывали деликатесами, а потом снова пили коньяк. Славика Лиза отвезла бабушке, своей матери, поэтому не боялась ничего. Главное, что муж в отъезде, ребёнок у мамы, а ей тоже иногда нужно расслабиться. Она для этого случая даже надела своё вечернее платье с декольте спереди и огромным разрезом от самого бедра. Её фигура всегда вызывала восторг у сослуживцев, даже у девушек, с которыми она работала.
Виктор Михайлович, так звали шефа, давно положил на неё глаз, но она была неприступной, что ещё больше заводило его. Он даже предложил ей бросить этого неудачника, как называл её Костю, и перейти жить к нему.
– У меня прекрасный особняк на берегу залива, будешь жить в своё удовольствие и каждый год отдыхать на островах! – говорил он ей, но она отшучивалась, иногда, правда, целовала в щеку.
Случилось всё само собой. Закрывшись в своём кабинете, Виктор Михайлович, прижав пьяную Лизу к себе, положил на диван. Она не сопротивлялась, он спокойно, сняв с неё трусики, стал гладить между ног рукой, и Лиза сдалась. Она прижала его к себе и, перевернувшись на диване, село на него, предварительно сняв с него брюки с плавками. Он плавно ввёл в неё то, к чему её влекло в эту минуту, и стал методично заниматься сексом.
Очнулась Лиза на полу, на котором лежал огромный ковёр. Виктор Михайлович сидел рядом, и улыбался ей. Хмель прошёл мгновенно, но было уже поздно, одна надежда оставалась у неё, что она не забеременеет, но на следующий месяц произошла задержка, а потом вернулся из Москвы и Костя.
Теперь это всё всплыло в сознании Лизы, и она заплакала, прижав ладони к лицу.
– Что с тобой, милая? – неожиданно она услышала голос мужа и почувствовала прикосновение его руки, отчего вздрогнула и испуганно посмотрела на него, боясь того, что он мог подслушать её мысли.
– Что случилось, Зайка? – вновь спросил Костя, присев на корточки перед ней.
– Случилось, милый! Я даже не знаю, как тебе об этом сказать, но произошло это уже давно! Шеф устроил вечеринку в честь своего дня рождения, а потом у нас с ним был секс! Прости, но я беременна именно от него! Я не понимаю, как ты мог пропустить мимо ушей то, что я тебе вчера сказала насчёт четвёртого месяца беременности! Я понимаю, что нет мне прощения, но лучше ты узнай всё от меня, чем от кого-то! – сказала Лиза и, поднявшись, вышла из дома.
Усевшись на ступеньку невысокого крыльца, она стала смотреть вдаль, не осознавая ничего. Во дворе было светло от летних ночей, которые были в этот период года в Питере. Она, поёживаясь, обхватив себя руками за предплечья, продолжала смотреть в пустоту.
Костя вышел следом за ней и, присев рядом, укрыл её плечи тёплым пледом, отчего она разрыдалась и, упав перед ним на колени, стала целовать ему ноги.
– Милый! – простонала она, не прекращая обнимать его ноги. – Прости меня, если сможешь! Ну, нет в том моей вины, поверь мне! Все напились коньяка, я тоже, а дальше я помню смутно!