Seduction
Шрифт:
Он секунду смотрит на нее, оцепенев.
– Я не собирался, - запнувшись, отвечает Клаус, но, решив внезапно насладиться ее беспокойством, кладет на ее тарелку кусок свинины. – Но это великолепная идея, давай, съешь еще, - он подкладывает ей еще мяса.
Кэролайн приокрывает губы, понимая, что весь голод куда-то испарился. Кровь снова отливает от лица, и ей становится дурно. То есть ее раскормят, как свинью или крупнорогатый скот на убой. Очень медленно она кладет вилку, стараясь сдержать тошноту, подступившую к горлу.
–
– Нет, - ровно отвечает девушка.
Он даже рад этому, настолько скучно сидеть за обедом. У Клауса так много планов на этот вечер, и ни один из них не включает Кэролайн, в ужасе глядящую на жареную свинью.
– Идем со мной, - тихо говорит он.
***
Земля в саду еще влажная после вчерашней непогоды, ветки кустов и деревьев сломлены бурей. Они с Кэролайн медленно бредут по тропинке.
– Почему ты сбежала от жениха? – начинает разговор Клаус. Не то, чтобы это его волновало (хоть и заставило усилить охрану девушки, чтобы она и от него не сбежала), но, странно, ему хочется больше узнать о ней.
Она плотнее запахивает плащ, накидывая капюшон.
– Мне очень нравится свобода, - просто отвечает она. – А ему не нравилось мне ее предоставлять.
Он удивленно поднимает на нее взгляд. У Кэролайн манера отводить глаза, и Клаус, привыкший читать в них людские души, сейчас чувствует себя странно дезориентированным.
– Ты когда-нибудь был женат? – вдруг с любопытством спрашивает она. Она не имеет понятия, в каком году он родился, но уверена, что Клаус старше всех, кого она когда-либо знала. Конечно, за все это время он хоть раз должен был подумать о том, чтобы сделать какую-нибудь женщину только своей, отрезав невидимые крылья.
Он улыбается глупому вопросу:
– Брак – это деловое соглашение, а я не очень люблю смешивать приятное с полезным.
Неосознанно она закатывает глаза: его слова заставили ее вспомнить о рассказе Элизабет, о многих женщинах, что предлагали ему удовольствие, не требуя уз брака.
– Я не нравлюсь тебе? – прямо спрашивает он, заметив ее жест.
– Я совсем ничего к тебе не испытываю, - холодно откликается Кэролайн, не задумываясь над ответом, - чтобы ты мне нравился или не нравился.
Мужчина пожимает плечами, недовольный ответом.
– Все равно, кажется, скоро ты начнешь относиться ко мне так же, - добавляет она, не глядя ему в глаза.
– То есть ты вообще не имеешь обо мне представления?
– Нет, - лжет она. Она знает, что он нехороший человек. Так она его себе представляла, этот образ был с детства взращен в ее сознании рассказами о семье Первородных.
Он так зол, что не знай Кэролайн, что оставлена в живых не ради крови, ее бы очень удивило, что она еще дышит.
– Тебя тянет ко мне? – хриплым голосом прямо спрашивает он.
– Нет! – быстро и испуганно отвечает она, вспомнив историю Элизабет.
То,
– Я предпочла бы отдать тебе всю кровь, чем лечь с тобой в постель, чтобы меня взяли, как животное, - горько и гневно произносит Кэролайн.
========== 2.3. I’m stained to you. “Ache” ==========
– Я предпочла бы отдать тебе всю кровь, чем лечь с тобой в постель, чтобы меня взяли, как животное, - горько и гневно произносит Кэролайн.
Она боится его реакции на такую вспышку, но пытается не показать страха, маскируя его ненавистью, хотя странно – она совсем его не ненавидит. Он ей не нравится, но ненависть… это не то слово, что Кэролайн могла бы произнести с легкостью. По правде говоря, за всю свою жизнь она никогда и никого не ненавидела.
– Это сплетничают мои служанки, - неожиданно осознает он. Намек на гнев звучит в тихом голосе, и Клаус принимает решение, что заставит их держать язык за зубами. – Кто из них?
Это совершенно не важно, он заставит ответить всех, но интересно, которая из них осмелилась рассказывать кому-либо о его жизни.
– Это не имеет значения.
Кэролайн продолжает путь, чувствуя себя виноватой за то, что из-за нее подозревают горничных.
– Имеет, - он снова ее останавливает. – Делай, что я говорю, - приказывает Клаус.
– Тебе придется заставить меня.
Девочка просто сводит с ума. Интересно, она специально приводит его в бешенство или этот дар дан ей от природы?
– Это можно устроить, - цедит он сквозь зубы. – Я не выше подобного.
Она снова беспокойна, внутри что-то сжимается. Кэролайн встречается с ним взглядом, глядя холодно и без каких-либо признаков страха, хотя он все больше и больше завладевает ей. Ей слышится голос матери, твердящей, какое чудо, что Клаус не убил ее, с ее-то языком.
– Что они говорят? – спрашивает он через какое-то время, потребовавшееся ему, чтобы подавить гнев из-за ее упрямства.
– Только то, что каждая женщина, которая разделила с тобой постель, была в синяках и окровавлена, - спокойно отвечает она.
Несколько мгновений он просто молчит.
– Я не делал ничего, чего бы не хотели и они, и я, - наконец, отвечает он.
– То есть в твоем вкусе надругательство над ними?
– Нет, - отвечает Клаус. – Ты все достаточно быстро поймешь, - он не обращает внимания на ее обвиняющий тон.
– Ты заставишь меня лечь к тебе в постель? – спрашивает она, давая понять, что не согласится на это сама.
Ее голос полон горечи, ведь раньше у Кэролайн хоть был выбор, а сейчас она в ловушке. Она бежала, желая свободы, а теперь поймана этим мужчиной. Все что она делала, выходит, было ради того, чтобы снова оказаться в клетке, и эта мысль заставляет пробудиться гнев.