Сегодняшний вчерашний день
Шрифт:
— Ты же говорил… — нахмурился Янат, но птаирианец перебил его:
— Забудь о тех словах. Морок навел меня на одну мысль. Вставай.
Напарники поднялись и, держась за руки, чтобы не потеряться в темноте, медленно, практически на ощупь, пошли вперед. Не успели они сделать и пары шагов, как Кэро сжав ладонь Яната, тихо спросил:
— Ты видишь? — Ян поспешно кивнул, лишь секунду спустя сообразив, что Кэро не видит кивка, и напряженно зашептал:
— Вижу. Огонек. К нам приближается. Прямо как в моем видении. Малиновка? — чуть громче произнес он вопросительно.
Им не ответили, но огонек становился ближе и ярче. Вскоре они смогли различить движущуюся навстречу
Ян жадно вглядывался в таинственную аборигенку, не отдавая себе отчета, что его изучают так же пристально и беззастенчиво. Настоящий огонек давал бы больше игры света и тени, в призрачном же сиянии фосфорицирующих грибов все становилось зыбким и нечетким, оно же придавало мертвенно бледные оттенки лицам. Словно бы все они разом очутились по ту сторону, в царстве смерти.
Неудачное сравнение. Янат скривился и отметил, что большие зрачки навьи чуть расширились.
Вопреки ожиданиям, существо не показалось ему отталкивающим. Была в нем какая-то особая, хрупкая грациозность. Он отметил, что аборигенка (про себя он начал называть ее так почти сразу) примерно одного роста с ним, у нее широкие плечи, но фигура меж тем сохраняет женственные очертания. На навье было что-то наподобие свободного платья, без рукавов и завязок, как туника. Длина его достигала середины голени, на ткани не имелось никаких вышивок или украшений. А вот обуви на ногах аборигенки Ян не заметил. Широкая ступня с длинными пальчиками и никаких тебе сандалий. Он удивился факту, что внешне навьи не слишком то сильно отличались от людей. Да, Ян уловил моргание третьего века, необходимого для существ много времени проводящих в воде, восхитился несколько большими, чем у человека глазами; темными, влажными и немного навыкате. У русалок не росли волосы, а немного удлиненная форма черепа показалось Янату достаточно изящной. Он сделал вывод, что навьи, скорее всего, млекопитающие, поскольку молочные железы у аборигенки выглядели достаточно развитыми.
Ян решил, что перед ними молодая женщина. К тому же она явно страдала от любопытства, которое ей удавалось скрывать так же плохо, как и им:
— Ты понимаешь меня? — спросил у нее на общем языке Янат. Переводчик Джерски исчез вместе с прочей техникой, и рассчитывать можно было только на скудные знания, полученные в библиотеке базы.
Навья кивнула и поманила их за собой, при этом между ее длинными пальцами натянулась тонкая пленка кожи. Аборигенка повернулась и медленно пошла в темноту.
Кэро шепнул Яну, подталкивая его вперед:
— Не стой. Она телепатка. Я ее понимаю, вижу то, что она позволяет мне видеть. Думаю, она может разговаривать с нами. Просто не хочет.
Янат рассеяно кивнул и зашагал вслед за плывущим огоньком. Они с Кэро предпочли держаться на расстоянии двух-трех шагов позади аборигенки. Ближе, как им казалось, они нарушают личное пространство существа, дальше — просто не видно дороги. Постоянно спотыкаться не хотелось, поэтому напарники были вынуждены строго соблюдать дистанцию. Кэро видел в темноте намного хуже Яната и постоянно щурился, вглядываясь в темноту. Янат же пребывал в глубокой задумчивости, и птаирианцу приходилось его подгонять.
Вскоре стало ясно, что их ведут по какому-то прямому и широкому тоннелю, потеряться в котором весьма затруднительно. Дул свежий ветер,
Кэро, напротив, полностью сосредоточился на путешествии и с любопытством вертел головой во все стороны. В тусклом свете грибов было непросто хоть что-то разглядеть, но птаирианец очень старался. Он увидел гладкие стены; высокие, покатые, смыкающиеся аркой над их головами. Скорее всего, этот тоннель прорыли много лет назад, но с тех пор он поддерживался в отличном состоянии. Стены были каменными, не земляными, Кэро самолично дотронулся до ближней и провел пальцами по шершавой поверхности. Аборигены обладали техническими возможностями, о которых никто из землян не подозревал?
Кэро наслаждался. Он понимал, что уже знает о них больше, чем за десять лет исследований удалось остальным, и не задумывался, что также, возможно, считали и пропавшие люди. Птаирианец жадно всматривался в темноту, восхищаясь предусмотрительностью навий, их осторожностью, талантом. Они использовали все ресурсы, что дала им Навь аккуратно и с толком.
А Янат думал о другом. Например, как навьям столько времени удавалось водить людей за нос? Они выглядели настолько примитивным народом. Никому из исследователей в голову не могло прийти, что аборигены способны построить такой тоннель. Хотя возможно, это всего лишь наследие предков, такое же, как и покинутые города колонистов.
Они шли долго, не меньше часа. В темноте и без приборов было сложно судить точнее, но Ян сказал бы — именно столько.
Кэро заметил, как постепенно меняется ландшафт и, тронув Яната за плечо, показал ему рукой вверх. Ян кивнул, подтверждая, что заметил перемены. Откуда-то сильно потянуло свежим воздухом. В нем чувствовался странный горьковатый привкус. Потом на стенах тоннеля появились грибы. Полянками круглых шаров они создавали светящиеся разными цветами пятна, дающие все больше света. В их ровном, однородном сиянии проступали очертания каменных стен, неровного пола, ската потолка и темной дыры впереди, которая словно бы отступала, становясь меньше.
Навья замедлила шаг и напарники, подстраиваясь, тоже.
В этом отрезке тоннеля грибы почти полностью покрывали стены, и света было достаточно, чтобы четко разглядеть окружающее. Тьма расступилась перед ними.
Янат с нескрываемым восторгом смотрел по сторонам. Пленение пленением, но… одна из абсурднейших черт людей, находиться в опасности и преклонять колени перед величием совершенного, не вспоминая о своей шкуре.
Они вышли на большую площадку, где и остановились. Видимо, навья решила дать им возможность полюбоваться открывшимся видом.
Внизу раскинулся город. Чужой, непонятный и в то же время очень логичный, идеально вписывающийся в ожидания. Город, состоящий из миллионов разноцветных, мягко сияющих огней, переходов из пещеры в пещеру, гладких стен, мостиков и лестниц, озерец с темной водой, внутри которых точками вспыхивали искры. Кремовые, розоватые, кипельно-белые поверхности сводов чередовались с зубчатыми «башнями», «грибами», «сосульками» и «столбами» сталагмитов. Эти наросты в основном состояли, как помнил Янат, из кальцита и некоторых других минералов. Сверху, с потолка и верхних частей стен гигантской пещеры каскадными сталактитами спускались «трубки» и «гребенки». Они нависали «гроздьями», похожими на скопление мелких бобовин, острыми «мечами», доходящими до шести метров, наплывами, подтеками, образующими узоры и оттиски.