Секрет Коко
Шрифт:
Язык его тела совершенно изменился: брови нахмурены, уголки рта смотрят вниз, руки скрещены на груди.
— Ясно, без вопросов, — отвечаю я. Пришлось сдаться без боя, я не хочу разрушить хрупкую связь, вновь образовавшуюся между нами, настаивая на серьезном разговоре. Повисает неловкая пауза, я лихорадочно подыскиваю новую тему для беседы, которая не привела бы его в бешенство. Я явно задела его больное место, но он не хочет делиться со мной, во всяком случае — пока.
— Можешь отвезти меня? Ты ведь сегодня моя дуэнья, да? —
— Никакая я не дуэнья, — возражаю я. — Просто предложила. В любом случае, мне нужно увидеться с твоей мамой.
Звучит неубедительно, даже для меня.
— Какая разница, — пожимает плечами он и уходит. Теперь я готова надрать себе уши: связь порвалась, и во всем я могу винить только себя.
Двадцать минут спустя я высаживаю Марка перед домом Кэт и Дэвида и беспокоюсь лишь об одном: неужели этот вечер закончится на такой ужасной ноте? Мальчик отпирает калитку и поднимается по ступенькам, бурча слова прощания на ходу, даже не оборачиваясь. Я, понурившись, иду на кухню, где за столом сидит Кэт. Перед ней лежит куча бумаг, должно быть, гостиничные счета. Волосы она небрежно подобрала наверх, закрепив длинным карандашом: такой сосредоточенной я свою подругу давно не видела.
— Как все прошло? — встревоженно спрашивает она, едва ли не подпрыгивая на месте от любопытства.
— И тебе привет, — отвечаю я.
— Извини. Привет. Так как?
— Хорошо. Думаю, ему даже понравилось. Марк подбросил мне несколько потрясающих идей, он очень творческая личность.
Я не кривлю душой: ему действительно все нравилось до тех пор, пока я все не испортила, поторопив события.
— Так это же отлично! Он рассказал что-нибудь? — с надеждой спрашивает она.
— Нет, — признаюсь я. — Мы чудесно поладили, но, когда я попыталась его разговорить, он тут же закрылся от меня.
— Вот черт, — расстраивается она, измученно вздыхая, и тянется за бутылкой вина, которую я просила приготовить для нашей встречи. Откупоривает ее и наполняет два бокала.
— Думаю, он хотел рассказать мне, что происходит, но просто не осмелился.
— Я все еще не могу поверить, что он со мной больше ничем не делится. А когда-то он все мне рассказывал, — вспоминает моя подруга.
— Все вернется на круги своя, — успокаиваю я ее. — Мы на верном пути, не беспокойся. Я этого так не оставлю.
И действительно, я продолжаю думать о том, как бы заставить его раскрыться передо мной.
— Посмотрите-ка, — грустно улыбается она, — какими решительными мы стали на старости лет.
— Может, и стала, — усмехаюсь я в ответ. — Думаю, я постепенно нахожу себя.
— Решила носить маленькие черные платья и подходящее нижнее белье?
— Насчет этого не скажу, — отвечаю я, скидывая свои неизменные коричневые сапожки и выставляя напоказ пару старых дырявых носков. — Но смелости у меня точно прибавилось.
— Как у льва из «Волшебника
— Да, именно так, — хихикаю я. — Ладно, давай пока оставим Марка в покое ненадолго, хорошо? Со мной много чего приключилось в Лондоне, и мне, как всегда, нужен твой мудрый совет.
— О господи, расскажи мне все грязные подробности, — загорается она. — А я постараюсь, в свою очередь, тебя подбодрить.
— Обязательно, но должна предупредить, — киваю я, — будь готова к сюрпризам!
16
— Какой тяжелый день, — вздыхает Рут, выглядывая в окно, по которому стекают крупные серые капли дождя. Идет проливной дождь, и из нашего магазина совсем не видно лавки Карла.
— Такой сонный день, — зеваю я, всем сердцем желая забраться обратно в постель. Идея о том, чтобы свернуться калачиком под одеялом, кажется невероятно привлекательной.
— Никто в жизни не отправится в магазин в такую погоду, — говорит Рут. — Сегодня будет очень тихо.
Не успевает она закончить фразу, как двери открываются, громко завывает ветер, и на пороге лавки появляется фигура, скрывающаяся от потоков воды под зонтиком.
— Анна! — восклицаю я, когда она заходит внутрь. — Входи, ты же насквозь промокла.
Кажется, зонтик не сумел спасти ее от этого буйства стихии: она промокла до нитки.
— Я в порядке, — отмахивается она. На полу под ее ногами уже растекается огромная лужа.
Рут оказывается по другую сторону прилавка за считаные секунды и помогает сестре снять промокшее пальто.
— С ума сошла? — спрашивает она. — Так и заболеть недолго! Отец Пэт не стоит гриппа, Анна.
— На самом деле я вышла на улицу не из-за него, — отвечает та, позволяя Рут помочь ей управиться с рукавами. — Я пришла увидеться с вами двумя.
Мы с Рут изумленно переглядываемся, в то время как Анна скидывает мокрые туфли и надевает кардиган, который бабушка сняла с себя и накинула ей на плечи.
— Правда? — взволнованно спрашивает Рут.
— Да, — бабушкина сестра тяжело вздыхает. — Я все хорошенько обдумала и решила, что должна перед вами извиниться. Простите меня.
Мы так потрясены, что не знаем, что и ответить. Не думали мы, что услышим когда-нибудь такие слова от Анны.
— Нет, ты не должна… — начинает Рут, но Анна жестом просит ее помолчать.
— Дай мне договорить, Рут, — просит она. — Ты всего лишь пыталась помочь, понимаю, но столь неожиданная новость выбила меня из колеи. Потому я так и отреагировала.
— Мы все прекрасно понимаем, — отзываюсь я, подхожу к ней ближе и беру ее за руку. На первый взгляд Анна — довольно жесткая и суровая женщина, но на самом деле она совсем не такая.
Она улыбается мне:
— Уверена, тебя эта история тоже потрясла до глубины души, Коко. В конце концов, ты думала, что мой муж мертв.