Секрет золотой луковицы
Шрифт:
Он шел по лестнице, волоча ноги, как будто к ним были привязаны чугунные гири.
«Все кончено, — стучало в мозгу, — теперь мне не жить…»
Что он скажет тому человеку, который велел принести часы? Он ждет его в своей машине за углом.
Выйдя на свежий воздух, Кеша слегка очухался и решил бежать. От подъезда он шагнул в сторону, обогнул дом и оказался возле длинного дощатого забора, которым был огорожен очередной долгострой. Кеша отогнул третью с краю доску и проник за забор. Этот путь показал ему как-то сам профессор Хвалынский,
Старый дом давно сломали, а новый и не начинали строить. Кеша аккуратно обогнул руины, сделать это было легко, потому что старожилы протоптали уже удобную тропинку, открыл дверь длинного сооружения, похожего на сарай, проскочил его вдоль и вышел из другой двери во двор другого дома. Двор был запущенный — помойка, ломаные скамейки и два бомжа, отдыхающие под кустиком в углу.
Кеша перевел дух, и только было собрался войти в сквозной подъезд, как его схватила сильная рука и страшный голос прошипел рядом:
— Ты куда это намылился, паршивец?
Это был он, тот самый человек в черных очках.
— Решил спереть часы и смыться? — Второй рукой человек схватил Кешу за горло. — От меня не убежишь… Где часы?
— Н-нету… — прохрипел Кеша. — Они…
— Врешь! — взревел седой. — Врешь, недоумок! Они были у старика, я знаю! Плохо искал! На зону захотел?
Краем глаза Кеша видел, как бомжи повернули головы в их сторону. Седой между тем обшаривал его карманы, бормоча что-то про обман и про зону.
— Помогите! — крикнул Кеша. — Грабят!
За что получил сильнейший удар в живот. Бомжи неторопливо поднялись с места и потрусили прочь.
— Убивают! — заорал Кеша в отчаянии.
Бомжи припустили быстрее и скрылись за углом. Кеша понял, что жизнь его висит на волоске. Но страшный человек после того, как тщательно обыскал Кешу, неожиданно успокоился и велел рассказывать. Трясясь и заикаясь, Кеша поведал фантастическую историю про пропавшие часы и форточку. Седой снял очки и внимательно взглянул на Кешу. Глаза его горели, как два угля. Кеша почувствовал, что сердце его сейчас остановится от страха.
Открылась дверь подъезда, и вышла старуха с ведром.
— Вы чего это тут? — близоруко прищурилась она.
Кеша неожиданно толкнул седого в грудь и кинулся прочь. Едва не сбив старуху с ног, он ворвался в подъезд и выскочил через другую дверь на проспект. Прохожие шарахались от расхристанного парня с дикими глазами, бегущего как угорелый, хотя никто его не преследовал.
О брошенной машине Кеша вспомнил только возле своего дома.
С тех пор как Лола безуспешно пыталась перевоспитать попугая, прошло часа полтора. Маркиз напился чаю с бубликами, шоколадными конфетами и вареньем и дремал теперь на диване. Кот мурлыкал у него под боком.
Лола вышла из ванной в чудном настроении, в гостиную она решила не заходить, чтобы не расстраиваться. В ее спальне Пу И валялся на кровати, завернувшись в шелковое
— Фу-ты ну-ты, — фыркнула Лола. Выходило, что нужно готовить обед. Она уныло потащилась на кухню.
На кухне попугай сидел на холодильнике и плевался оттуда ореховой шелухой.
— Перри, ты это нарочно! — горестно произнесла Лола.
Подняв голову, она не смотрела под ноги и едва не упала, споткнувшись обо что-то небольшое и блестящее. Наклонившись, Лола с опаской подняла эту вещь, да так и застыла, подняв брови. В руке у нее были старинные часы — луковица на цепочке. Лола сразу поняла, что часы золотые — уж очень приятно лежали в руке и блестели таинственно. Часы были небольшие; видно, что не новые, — но не ходили.
Лола аккуратно подняла крышку. Стрелки застыли на без четверти десять. Цифры были четкие, римские, выписанные красиво; по циферблату были разбросаны в произвольном порядке крошечные бриллиантики — во всяком случае, были очень похожи.
Лола закрыла крышку и повертела часы в руках. На крышке был затейливый вензель, а на обратной стороне — ничего.
Попугай слетел с холодильника и опустился Лоле на плечо. Когти вцепились так сильно, что Лола вскрикнула.
— Перри, мне больно! Отстань!
И выронила часы. Перришон тут же спикировал за ними, схватил за цепочку и утащил в клетку.
— Ворюга! — выругалась Лола, потирая плечо.
— Дур-ра! — привычно отругался попугай.
— Леня! — истошно заорала Лола. — Иди сюда!
Лола была хорошей актрисой, в свое время это признавали и режиссеры, и критики, и даже коллеги по артистическому цеху. Лоле прекрасно удавались всевозможные слезы, вздохи, и по части взглядов была она большая мастерица. Еще у Лолы в запасе был большой ассортимент всевозможных выразительных криков и восклицаний. Она умела жалобно взывать о помощи, как Белоснежка, заблудившаяся в лесу, умела покрикивать, уперев руки в бока, как барыня из «Муму», могла также вскрикнуть «Ах!» и грациозно упасть в обморок без грохота и поломанных конечностей.
Умела Лола также орать визгливым голосом — это нужно было для образа плохой жены или базарной бабы, могла, поднимая руки, горестно взывать к небесам, как герои греческой трагедии.
Все это Леня Маркиз прекрасно знал, но все равно не мог разобрать, когда его подруга играет, а когда нет. В данном случае Лолин вопль был таким грозным, что Маркиз скатился с дивана и прибежал на кухню в одних носках.
— Ну что, что опять случилось? Ты жива?
— Посмотри, что у него в клетке! — приказала Лола.