Секретарь для злодея
Шрифт:
В этот самый момент я поняла, что не смогу его бросить ни за что на свете. Если я нужна ему, значит, так тому и быть, потому что по-другому расплатиться за его доброту я не могу. И нет, в этот самый момент я не рассчитывала на любовь, не рассчитывала на взаимные чувства, хотя и осознавала, что уже влюбилась в него, утонула в темной бездне его глаз. Нет… В этот самый момент я поняла, что постараюсь стать для него всем, потому что такой мужчина заслуживает быть счастливым, а потом… Если нужно, я потом уйду, даже если мне от этого будет больно.
— Я посмотрю договор. После обеда, если ты не против.
— Спасибо, — сжались
Мой борщ он нахваливал так, что я была краснее свеклы и томатов, вместе взятых. Обедала вместе с Пашей, но нервничала из-за договора. Старалась этого не показывать, расспрашивая у мужчины, что интересного произошло на работе. Павел охотно отвечал, говорил о совещании и о том, что к завтрашнему утру нужно составить индивидуальные задания для подчиненных на момент приезда корейцев.
Тут уже я устыдилась, потому что с этими неясностями совсем забыла, что хотела побольше прочесть в интернете о том, что и как принято в этой загадочной стране, воспитанной каким-то особым образом. Клятвенно обещала, что сразу после обеда займусь этим вопросом, но Паша меня остановил.
— Я хочу, чтобы ты прочитала и по возможности подписала договор, — заявил он открыто.
Если честно, я к таким откровениям не привыкла. Мужчина так легко выдавал все прямо в лоб, что я попросту терялась. Я бы и половины никогда вслух не произнесла, но именно эта черта в нем у меня и вызывала уважение. А еще его отношение к Аришке, с которой он глаз не сводил, пока мы сидели за столом.
Паша действительно принес мне договор, пока я убирала за нами со стола. Положив его поверх скатерти, он подошел ко мне и самым наглым образом своровал поцелуй, шепнув короткое:
— Спасибо.
И я не могла понять, за что именно он говорит мне спасибо. То ли за борщ, что удался на славу. То ли во второй раз за мое согласие. Не знала, и, если серьезно, это не имело никакого значения. Паша ушел к Аришке на диван, снова обложившись бумагами, а я опасливо присела за стол, подцепляя пальцами первый лист.
— Тут написано, что я секретарь, — произнесла я не слишком громко, но так, чтобы он меня услышал.
— Это я твои документы сегодня в отдел кадров передал. Начинай сразу с четвертого листа, — посоветовал мужчина нейтральным голосом, будто вот вообще ни капли не волновался.
— Секретарь для злодея? — усмехнулась я. Да он разыгрывает меня! — Этот договор вообще имеет юридическую силу? — спросила, пробежавшись глазами по пунктам.
— Еще какую…
Врач приехал как раз в тот момент, когда я подписывала договор. Подписывала, не думая, не давая себе шанса на сомнения. Я действительно была обязана Паше слишком многим, и, если для него так важно, чтобы я находилась рядом с ним эти три месяца, это меньшее, что я могу для него сделать. В конце концов, он наш с Аришкой спаситель, а уж с его тараканами в голове мы как-нибудь уживемся.
Осмотр проводили в выделенной мне комнате. Я стеснялась, краснела, бледнела, но все равно показала грудь. Георгий Владимирович ощупал меня на предмет уплотнений, но, к моему великому счастью, ничего такого не нашел. Правда, посоветовал сходить к гинекологу, чтобы знать наверняка, что угроз нет. А так я продолжала сцеживать молоко в течение дня, и ощущение того, что груди распирает изнутри, пропало.
Горло меня уже почти не беспокоило. Кашель был, но нечастый, да
Пока я приводила себя в порядок, Георгий Владимирович осмотрел Аришку и даже Пашу. Мужчине мои болячки были параллельны и к нему не липли, что, несомненно, радовало, а вот у моей принцессы кое-какие проблемы имелись. Слава богу, что не простуда, а всего лишь колики от смеси, но это было предсказуемо. Педиатр говорила, что все новое нужно вводить буквально по чуть-чуть, постепенно увеличивая количество, но голодному ребенку не откажешь. Выписав капли для Аришки, доктор попрощался и был таков.
— Я подписала оба договора, — ответила, вновь надевая ненавистную маску, под которой кожа ужасно потела.
— Ты… Внимательно прочитала? Вопросов нет? Со всем согласна? — настороженно поинтересовался Паша, переодеваясь прямо в гостиной.
— Согласна, — сглотнула я, безуспешно пытаясь отвернуться.
Он собирался ехать в аптеку, но такое ощущение, что пытался меня соблазнить. Мог запросто переодеться наверху, но почему-то предпочитал делать это у меня на глазах. Взгляд мой то и дело цеплялся за его черные боксеры, за крепкие ноги. Рассматривала дорожку из волос на животе, что уходила вниз под ткань. Скользила взором по очерченным, словно скульптурным, мышцам груди, сильным рукам, широким плечам. Кончики пальцев покалывало от желания прикоснуться к ним, провести ладонями по спине.
— Нравлюсь? — окончательно развеселился мужчина, в один шаг перетекая ближе ко мне.
— Нет, — пискнула я, завороженная его темным взглядом.
— Нравлюсь, — припечатал он, стягивая с меня маску, чтобы легонько коснуться моих губ. — Я рад, что ты согласилась.
Паша ушел, наказав мне ничего не делать, но ничего не делать я не привыкла. Когда руки заняты, голова меньше думает о глупостях, а копаться в себе и своих поступках сейчас я хотела в последнюю очередь.
Потихоньку наводя порядок в и без того чистой квартире, я вспоминала каждый пункт необычного договора, который самолично подписала. Он выглядел как обыкновенный договор при устройстве на работу, но отличался именно начинкой. Не знаю, предложи мне кто другой подписать что-то подобное, я бы навряд ли согласилась, потому что это настоящее безумие, но Паша…
Все дело было именно в нем. Я видела, что он нуждается в нас. Не говорит об этом вслух, но действительно нуждается. Облегчение на его лице, когда я подписала договор, подтверждало мои мысли. Пока не понимала, что из этого получится, но надеялась, что ничего плохого. По крайней мере, ничего непристойного в договоре не указывалось.
Пунктов было немного. Я и Аришка живем здесь под одной крышей с Пашей. При необходимости сопровождаем его туда, куда он говорит. Я помогаю ему по вечерам в роли секретаря. Не имею права отказываться от подарков и помощи. Домашние дела делятся пополам, а все расходы оплачивает Павел. В этих пунктах я не нашла ничего запретного, а вот следующие два немного удивили. Я была обязана рассказывать ему о любых возникших проблемах, а еще должна была говорить ему и даже спорить, если я с чем-то не согласна. Интересно, можно ли оспорить приезд его мамы?