Секретарь старшего принца 3
Шрифт:
Проулок в ширину был метра два, по обе стороны – глухие каменные стены, окружающие дворы двух- и трёхэтажных домов старой застройки без штукатурного покрытия стен.
Некоторые прохожие с улиц, просматривающихся с обоих концов переулка, остановились от удивления, но практически моментально сообразили, что появление офицеров ИСБ таким телепортом предвещает боевую операцию, и рванули прочь.
А я посмотрела на глухие стены оград.
– Который? – спросила, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Тот, – махнул рукой уже поднявшийся и отряхнувшийся Ниль.
Ждать остальных
Распахнув крылья, взмыла выше и оглядела квадратный двор: хозяйственные постройки лепились к стене ограды, чистота, цветы в кадках. Хлестнула вокруг ментальной магией, хотя собиралась раскинуть осторожные, чуткие и почти незаметные щупальца моей силы. Но сила сейчас была неповоротливой и дикой, как смертельно раненый дракон.
И я рванулась на пустой двор, рыча от сожаления: никто не нападёт! Я знала это, ощущала: страх, просто тупой звериный страх и беспомощность переполняли здесь всё. Мерзкое, злое, больное состояние, от которого хотелось отвернуться, как от вонючей слизи.
«Осторожнее, – пыталась одёрнуть себя. – Придержи ментальную магию, вдруг рядом кто-то, кто может её засечь?»
Остановиться не получалось, это было выше моих сил!
Я не помнила, как приземлилась на вычищенные, истёртые множеством ног плиты внутреннего двора, как распахнула створки дверей в трёхэтажное строение, бывшее и домом, и складом, и пекарней с кухней, просто осознала себя стоящей на границе дневного света и внутреннего сумрака, и разломанные створки, качнувшись, грохнулись на пол. Коридор тянулся внутрь, щерился распахнутыми дверями. Тут и там белели отпечатки следов.
Пахло выпечкой и кровью.
Кровью…
Пойманные мною образы, мысли были так знакомы, так похожи…
Я чувствовала внутри здания одно единственное сознание – подавленное, переполненное ужасом, тоской и сожалением. И эти чувства вызывали во мне дикий протест, желание раздавить, изничтожить, только бы их не было тут, только бы их не ощущать!
Путь по сумрачному коридору я вновь не осознала. Снесла дверь, скрывавшую бесившее меня существо. Сгорбленный своими чувствами мужчина ничего не заметил. В окружении черепков посуды он сидел на стуле, облокотившись на колени и низко склонив седую голову, но стариком он не был.
На кухне был погром: рассыпана мука, разбросаны ножи, скалки и прочие инструменты, изогнуты противни, сорваны полки, в печах не осталось ни капли тепла. И тёмные следы на полу.
Рывок – и я уже прижимала мужчину к стене, поднимая на вытянутой руке, стискивая горло. Его лицо налилось кровью, в глазах лопались сосуды, и эти глаза – в них больше не было тоски, только безграничный ужас, и ноги судорожно елозили по стене, пытаясь отыскать точку опоры, спасти от удушения. А я рычала. Мои пальцы, ладонь покрылась чешуёй, на лице, наверное, тоже проступили чешуйки.
– Что ты натворил?! – тряхнула я его и впечатала затылком в стену.
Он залепетал, с трудом выталкивая слова из пережатого горла:
– Они обещали убить Малью и Дарнию с Кайсом, они обещали их убить, если я не добавлю в муку, если я…
Но я уже знала, что произошло, я просто злилась на его тупость!
На его тупость и предрассудки Элора, из-за которых мы так вляпались!
Ещё до рассвета Барнас Солк, как обычно, проснулся, чтобы начать свой трудовой день, проследить, как ставят тесто и готовят начинки. Затеплил свечу, но в этот раз не вскочил сразу, невольно будя мягкую и тёплую Малью. На краю постели сопела пятилетняя Дарния, обнимающая четырёхлетнего братишку Кайса, и оба так похожи на маму, с такими же длинными тёмными ресницами. Барнас позволил себе пару минут понежиться в тёплой постели.
Беды ничто не предвещало, наоборот, всё устроилось хорошо, не пришлось искать заказчика, чтобы реализовать купленные продукты, перепродавать их по невыгодной для себя цене или платить магам за наложение заклинания стазиса. Всё сложилось невероятно удачно: заказ перекупили в самом ИСБ! Это же какой плюс к репутации, какие связи можно завести, а если подсуетиться, то офицеры и дальше будут покупать пирожки, всем же есть надо, а пирожки у него просто отменные.
Мысли были такими приятными, будущее виделось прекрасным, но для начала следовало встать и заняться делами, ведь если не сделать сейчас, это прекрасное будущее не настанет.
Барнас осторожно выбрался из постели, не потревожив ни уставшую вчера на подготовке к празднику жену, ни тихо посапывающих деток.
Чтобы не разбудить их, переодевался он в соседней комнате – вроде как гостиной на благородный манер: с камином, диваном, столиком для чая и сладостей. Места, правда, было мало (часть этажа занимал склад), мебель так и напирала друг на друга, и широкоплечему Барнасу было тесно на маленьком пяточке ковра.
Когда он спускался, внизу уже закипала жизнь: работники приходили из построенного во дворе барака и своих квартир, здоровались, мыли руки, пришлые переодевались, а жившие здесь просто накидывали поверх одежды плотные фартуки, завязывали на головах платки и постепенно втягивались в привычную деятельную суету. Девять работников, на которых держалось его дело.
Сердце Барнаса пело от осознания, как всё хорошо налажено и слажено, и будущее виделось всё таким же радостным, он проверял свежесть продуктов (как же, офицеры должны остаться довольны!), правильность пропорций – за такими делами нужен глаз да глаз, а то переложишь муки, и тесто получится не таким пышным и нежным.
А потом за спиной Барнаса кто-то вскрикнул, и вся жизнь оборвалась, всё полетело, закружилось так, что он с трудом успевал осознавать, он не хотел осознавать, не желал принимать…
Кухню – его кухню, всегда такую аккуратную, чистую, – заполонили странные люди: прикрытые платками лица, неприметные плащи, плотные, странно заламывающиеся при движении куртки, наводившие на мысль о том, что под ними спрятаны тонкие кольчуги, грязь на сапогах, плащах, у некоторых под ногтями темнели лунки. И оружие. Сначала Барнасу показалось, что это просто кухонные ножи, но потом он понял – это кинжалы, метательные ножи, стилеты…
Их было восемь, но двое держались позади и не сверкали оружием, скорее всего – маги, а значит, сопротивление бесполезно.