Секретная карта
Шрифт:
Нойана и правда поднималась по ступеням во главе вереницы людей. На всех были золотые головные уборы и платья, украшенные перьями. Самый младший из сопровождавших Нойану был по меньшей мере лет на десять старше её; прочие различались по возрасту. Сморщенному старику, возглавлявшему шествие, на первый взгляд исполнилось никак не меньше сотни лет, и Джорим не удивился бы, узнав, что он застал времена, когда Теткомхоа жил с Аменцутлями.
Они поднялись на площадку и выстроились в ряд. Нойана вышла вперёд и поклонилась так, как было принято
— Владыка Теткомхоа, это Старейшины касты майкана.
Старейшины поклонились и выпрямились не скоро. Джорим ответил на поклон и держал его так же долго. Йезол и Энейда последовали его примеру, но не поднимали головы ещё дольше. Старейшины майкана заулыбались; им, казалось, понравился новый обычай, перенятый у иноземцев.
Нойана выпрямилась последней и мягко улыбнулась.
— Утро важных решений. Мы должны многое рассказать вам.
Она указала на север — туда, где на медленно светлеющем небе среди созвездий все ещё мерцали луны. Джорим кивнул.
— А нам нужно многое рассказать вам.
Нойана склонила голову.
— Прошу. Владыка Теткомхоа, объявите нам свою волю.
— Я прибыл с запада, где пребывает Мозолоа. Я должен предупредить об опасности наш народ и заручиться их помощью, чтобы защитить народ Аменцутль. — Джорим посмотрел на капитана. Энейда кивнула. — Поэтому наши корабли отправятся обратно на запад как можно скорее.
Молодая женщина торжественно перевела его слова старейшинам. Это привело к последствиям, которых Джорим не ожидал. Он полагал, что их огорчит весть об его отъезде. Вместо этого они заулыбались ещё радостнее и принялись одобрительно шептаться. Даже Нойана улыбнулась, оглянувшись на Джорима.
— Разумеется, так и должно было произойти, Владыка Теткомхоа.
Он нахмурился.
— Вы знаете, что я собираюсь уехать вместе с ними?
— Мы предполагали.
— Мы отплывём на этой неделе.
Нойана нахмурилась.
— Полагаю, это невозможно.
— У нас нет выбора, Нойана.
— Я поняла, господин мой. Это ваше решение. — Она торжественно кивнула. — Что ж, тогда мы начнём прямо сейчас, да, Владыка?
Джорим внимательно посмотрел на неё; она, казалось, говорила совершенно искренне, без всякой задней мысли.
— Может быть, Нойана, теперь вы скажете мне то, что собирались?
Она кивнула.
— До того, как вы покинули нас, Владыка, вы наделили нас своей силой. Вы создали касту майкана. Вы заповедали свято хранить ваш дар. Мы должны были учиться и совершенствовать своё мастерство, творить новое и преумножать могущество. Вы сказали, что когда-нибудь вернётесь и попросите нас показать, чего мы достигли; теперь мы должны вернуть вам ваш дар.
Нойана развела руки в стороны; длинная накидка распахнулась.
— Когда вы появились, у меня не было сомнений, что вы Владыка Теткомхоа, и мы должны вернуть вам вашу силу, но другие колебались. После чуда, сотворённого вами на поле сражения, последние сомнения развеялись. Старейшины подтвердили это. Они согласны вернуть то, что принадлежит вам по праву.
— Принадлежит мне по праву?
— Да, Владыка Теткомхоа. Вы дали нам всего одну неделю, но майкана сумеют научить вас. — Нойана посмотрела на Джорима с выражением бесконечной веры на лице, и его сердце забилось сильнее. — Вы вернулись к нам, обладая возможностями человека. Вы должны встретиться с Мозолоа, обладая могуществом бога. Когда мы вернём вам силу, никто и ничто — ни на земле, ни на небесах, — не остановит вас.
Глава шестьдесят вторая
Седьмой день Месяца Волка года Крысы.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Иксилл.
Келес очнулся с головной болью; царапины на лбу горели огнём. Он не помнил, что ему снилось; ощущение неведомого ужаса странным образом перемежалось со спокойным удовлетворением. Все это имело какое-то отношение к его сестре, но Келес не мог собрать из разрозненных обрывков целую картину. Боль прогнала мысли, и он снова чуть не провалился в забытьё, но сумел усилием воли остаться в сознании.
Открыв глаза, Келес некоторое время не мог вспомнить, где он находился. Лампы Боросана освещали лишь небольшую часть огромного зала. В свете одного из фонарей Келес увидел Кираса и Моравена; казалось, они спокойно спали. Возле воинов неподвижно стоял на страже танатон. Вирук спал сидя, прислонившись к стене.
Тайрисса улыбнулась Келесу.
— Он сказал, что ты сейчас проснёшься.
— Он? — Келес попытался сесть прямо, но слабость заставила его снова опустить голову. Он понял, что лежит поверх одной из гробниц, и его передёрнуло.
Тайрисса указала на Сота, присевшего на корточки рядом с Боросаном.
— Его имя Урардса.
Келес кивнул.
— Я долго был без сознания?
— Почти всю ночь. Ты спокойно спал. Боросан тоже. Шторм кончился, но Кирас очень плох. Моравен по-прежнему не приходит в себя. И Рекарафи сказал, что ему необходимо отдохнуть.
— А ты? Ты поспала хоть немного?
Она покачала головой.
— Со мной все в полном порядке.
Келес дотронулся до швов на лбу.
— Твоя работа?
Тайрисса кивнула.
— Останется шрам — в пару к тем, что на спине.
— Спасибо, Тайрисса.
Глун поднялся на ноги, предоставив Боросану возиться с джианриготами.
— Сознание возвращается к тебе.
— Да. — Келес с трудом приподнялся на локтях. — Спасибо за то, что спас нас.
— Почему ты решил, что это я вас спас? — Бледнокожее существо склонило голову набок.
— Сигнальный свет перед началом шторма. Ты указал нам дорогу к этому святилищу.
Урардса развёл руки в стороны и повернулся на пятках, чтобы Келес мог получше разглядеть его тело и набедренную повязку, превратившуюся в грязные лохмотья.