Секретные агенты против секретного оружия
Шрифт:
Октав сумел установить личные контакты в Лондоне, его донесения всегда были точными и убедительными и, можно без преувеличения сказать, что благодаря его заслугам наша работа была признана союзниками достойной доверия.
Ответственность, лежащая на так называемых «военных экспертах» и «специалистах», тем не менее остается огромной.
Они авторитетно заявили в свое время, что линейный корабль вообще не может быть потоплен авиацией, даже самолетами-торпедоносцами; что в мае 1940 года немцы свернут Англии шею, как цыпленку; что у Советского Союза нет и не может быть ни атомной, ни водородной бомб.
Эти знатоки
Они не заслуживают прощения именно потому, что в донесениях Верна они могли найти самые точные и подробные данные о новом оружии, в частности о «фау-1» и «фау-2». Если бы они отнеслись к делу серьезно, один лишь список патентов и авторских свидетельств, используемых немцами, должен был бы убедить этих «специалистов» в том, в чем их тщетно старалась убедить деятельность подпольных групп.
Теперь совершенно ясно, что тупость и самоуверенность многих военных «экспертов» в значительной мере затормозила развертывание активных операций против нового немецкого оружия. Лишь благодаря этой задержке Лондон и Антверпен подверглись обстрелу оружием «фау».
Сегодня мы находим подтверждение этому непростительному опозданию в отчете о специальном заседании, которое состоялось на Даунинг-стрит, 10, 27 января 1944 года, под председательством г-на Уинстона Черчилля.
От французов на этом заседании присутствовали г. Бори и г. Эмманюель д'Астье де ля Вижери. От англичан — маршал авиации Портал, сэр Арчибальд Синклэр, министр авиационной промышленности граф Сельберн, министр по вопросам экономической войны бригадный генерал Е. Е. Муклер из Управления особых операций и еще несколько человек [50] .
50
Подробный отчет, снабженный фотокопиями, об этом заседании можно найти в книге г. Эмманюеля д'Астье де ля Вижери «Боги и люди», выпущенной издательством Жюллиар в 1952 году. (Примечание автора).
Было принято следующее решение.
С февраля 1944 года союзной бомбардировочной авиации предлагалось в основном сосредоточить свои силы на проведении классических «стратегических» бомбардировок противника.
Бомбардировка пусковых площадок на побережье («операция Арбалет») значилась в плане операций лишь на третьем месте.
Благодаря энергии г. д'Астье де ля Вижери и подполковника Йео-Томаса было решено усилить поддержку французского движения Сопротивления.
Однако на этом заседании не нашлось никого, кто энергично бы защищал необходимость борьбы с готовящимся оружием «фау». Эту мысль нужно было поддержать непременно, но не за счет воздушной помощи Сопротивлению, а именно за счет «стратегических» бомбардировок.
Эта «основная» форма воздушной войны вела к значительным людским потерям среди невоенного населения Европы, но весьма мало препятствовала военным успехам немцев.
Будь решение принято своевременно — вполне можно было бы избежать частичного разрушения Лондона, Антверпена и других городов.
Быть может, если бы не разгром нашей лионской «Централи», Октав задержался бы в Лондоне на несколько дней. Выступив перед собравшимися 27 января, он сумел бы убедить влиятельных людей в необходимости
С другой стороны, если бы арестованные члены нашей группы не держались так геройски, скрывая Октава от лап гестапо и абвера, оружие «фау» принесло бы еще больше разрушений. Если бы не деятельность Октава, не было бы предпринято ни бомбардировки Сен-Ле, ни ряда других операций, о которых речь будет впереди.
Три битвы протекали одновременно. Первая велась в воздухе над берегами Франции, вторая — на французской земле — борьба подпольных групп с врагом — и третья — в подвалах лионского гестапо между пленниками и палачами.
Все три битвы были взаимосвязаны между собой, представляя различные грани одной и той же войны. Ни одну из них нельзя было назвать ни чисто агрессивной, ни чисто оборонительной. «Операция Арбалет» преследовала в основном цели защиты. Бомбардировщики, атаковавшие пусковые площадки, сами нуждались в помощи против истребительной авиации врага.
В январе Октав переправил в Лондон детальное описание, чертежи и фотоснимки немецких радарных установок системы «Вюрцбург». Вскоре союзниками были выдвинуты два встречных мероприятия: во-первых, решено было применять алюминиевые листы, которые искажали изображение и именовались «окнами» («window»); во-вторых, при помощи особого приспособления, «реснатрона», путались и отклонялись радиоволны, воспринимаемые вражескими аппаратами.
Из этого явствует, что разведывательная сеть союзников (в том числе и наша группа) все больше ориентировалась на «научную разведку» и все меньше занималась разведкой классической, интересующейся лишь передвижениями войск и планами крепостей.
Конечной целью этой книги является стремление показать чрезвычайную важность научной информации (и умения ею пользоваться!) в том сложном мире, в котором мы живем.
Надо признать, что по действенности группа Промонтуар превзошла группу Марко Поло. Сеть высококвалифицированных агентов этой группы разрослась настолько, что от Промонтуара «отпочковались» несколько новых, самостоятельных подпольных организаций — «Беарн», «Марсо» и «Сюркуф».
Передаваемые сообщения стали более четкими. Здесь действовал как бы естественный отбор: малоспособные агенты были отчислены или отсеялись сами; в составе группы остались лишь сильнейшие работники.
Все эти уточнения необходимы для того, чтобы правильно разобраться в событиях, о которых рассказывается дальше в дневнике Верна.
Стараюсь не показать, как затронул меня этот удар.
Опять все сначала? Где мне взять силы?
Человек Канариса продолжает:
— Советую вам преследовать в своем поведении чистейшую, химически чистую искренность. Она бывает полезна в нашем ремесле…
— А вы и химик тоже? — спрашиваю я.
— Очень остроумная шутка. Не забывайте только, что мы иногда бываем крайне неприятными. Чрезвычайно неприятными. Сейчас нам нужно от вас одно — свяжите нас с Октавом. Да будет вам известно, что готовится сепаратный мир между Германией и англо-американцами. Мы скоро будем с вами союзниками и друзьями. Облегчите нашу задачу и скажите, как нам найти Октава. Для ответа вам дается три минуты. После этого начнется «сеанс», из которого вы не выйдете живым.