Секретные агенты против секретного оружия
Шрифт:
Поистине поэзия — единственная отдушина, единственное прибежище в жестоком, враждебном мире. Существует легенда о том, что здесь, в форте Монлюк, поэт написал два замечательных произведения, которые были озаглавлены «Рука» и «Корабль» [48] .
48
Поэтом
Сам образ — тюрьма, как корабль, движущийся во времени, своеобразен. Людские судьбы плывут где-то на границе четвертого измерения. В одиночке смертника эта мысль становится почти осязаемой.
Вне пределов времени выковывается новый мир, которого я не увижу. В том мире будет множество чудес, вероятнее всего — атомная энергия и многое другое…
И все-таки — это был хороший год!..
3 января 1944
Полная катастрофа.
Посреди допроса появляются двое молодых людей, каждый не старше двадцати пяти. Они подходят к столу и коротко говорят допрашивающим меня немцам:
— Раус!
Окаменев от изумления, вижу, как гестаповцы покорно собирают свои бумажки и улетучиваются.
Молодые люди вежливо предлагают мне присесть. Один из них открывает толстенное досье и заявляет:
— Довольно шуток. Теперь вы имеете дело не с гестапо, а с абвером, службой германской контрразведки.
Вступает второй:
— Вы являетесь агентом № 99021 лондонского штаба. Ваш псевдоним — Поло. Я только что вернулся из Глазго, где организовал подпольную группу того же типа, что ваша. Давайте поговорим серьезно…
9. «Высокий мыс» по-прежнему вздымается среди волн
Не один у него был товарищ —
Миллионы шагали, горя,
Чтобы, местью и дымом пожарищ
Занялась бы иная заря.
Поль Элюар. «Предупреждение».
Разгромленная группа Марко Поло воскресла под новым именем «Высокий мыс» (Промонтуар).
У нее было два руководителя — Октав и подполковник Мишель А., о котором пока в этом рассказе упоминалось лишь вскользь. Профессиональный контрразведчик, человек исключительной осторожности, Мишель был подвижен, как ртуть, и неуловим, словно уэллсовский Человек-Невидимка.
Благодаря таланту конспиратора и обостренному «чувству подполья» он ни разу не попался в лапы врагу, всегда полностью сохраняя активность и боеспособность своей группы.
От Мишеля Октав получил информацию об агентах, оставшихся на свободе. Жаклин Севильяно сообщила ему все о людях, оказавшихся в тюрьме. Соединив полученные сведения, они весьма быстро создали новую «Централь» на ферме в окрестностях Лиона. Там, приняв весьма натуральный облик фермера-джентльмена, Мишель разводил лошадей и рогатый скот. Отсюда же Октав руководил подпольной организацией.
К январю 1944 года группа приступила к активной работе.
Октав одновременно блестяще синтезировал разведывательные данные и руководил действиями боевых групп.
Вскоре он стал одним из лучших руководителей подполья. За исключительные заслуги в борьбе против оружия «фау» Октав получил посмертно звание кавалера ордена Британской империи. Одна из улиц Лиона носит его имя. Как мы увидим из дальнейшего, обстоятельства его
При «докторе Ватсоне» в нашем рассказе не было Шерлока Холмса, преподносящего ключ от любой тайны. В этом и заключается разница между романом и подлинной жизнью. Мы делимся с читателем всеми элементами загадки, но далеко не всегда можем сообщить разгадку.
В некоторых случаях разгадки вообще не существует, и навряд ли она будет найдена когда-нибудь.
Итак, Октав продолжал вести обычную разведывательную работу группы, сочетая ее с выполнением оперативных заданий. Особенно большое значение придавалось, конечно, борьбе против оружия «фау». Однако и этого оказалось недостаточно для Лондона. На Октава было возложено создание новой, впервые организуемой специальной службы, которая именовалась «отрядами боевой разведки».
Эти отряды были сформированы из участников наших филиальных групп, живших в приморской полосе. Эти отряды должны были оказывать немедленную помощь высаживающимся войскам союзников, встречать десантные части, снабжать их информацией, представляющей оперативное значение для данной минуты.
Впоследствии генерал Эйзенхауэр сказал во всеуслышание, что ценность таких подразделений в первые дни равнялась ценности десяти дивизий. Эти летучие отряды обозначались буквами ОБР.
Концентрация наших сил в береговой зоне повела к довольно значительным успехам в борьбе против оружия «фау».
Одна из групп ОБР обнаружила в местечке Сен-Ле огромные подземные хранилища. Когда-то там были каменные карьеры. Позднее в этих погребах разводили грибы: здесь выращивалась чуть ли не половина поступавших на рынки Парижа шампиньонов.
Немцы организовали в этих подземельях главный склад готовых «фау-1».
Получив соответствующую информацию по радио, английский воздушный флот 5 августа 1944 года предпринял на Сен-Ле массовый налет, который был немногим слабее знаменитого налета на Пеенемюнде. Небольшой городок был стерт с лица земли. Он превратился в бесформенную груду обломков.
Англичане решили отвести от Лондона намечающийся удар. Очень небольшой по площади объект был атакован, по официальным английским данным, почти пятьюстами бомбардировщиков. Было сброшено в общей сложности две тысячи двести тонн фугасных бомб.
После освобождения развалины были разобраны и путь к подземельям расчищен: в них обнаружили свыше тысячи совершенно готовых самолетов-снарядов «фау-1».
Эта победа была одержана лишь благодаря донесениям Октава, посланным им еще в январе 1944 года. В какой-то мере этим налетом наши отомстили за разгром группы Марко Поло.
Как это ни странно, примерно в то же время союзники стали снова проявлять недоверие к нашим сообщениям [49] .
Ученые-»эксперты» опять начали утверждать, что работы на Пеенемюнде, установка пусковых площадок и специализированные заводы-смежники — все это лишь детали гигантской мистификации, проводимой немцами в целях устрашения противника.
49
См. книгу Бернарда Ньюмэна «Они спасли Лондон» и Гарри С. Бетчера «Три года с Эйзенхауэром». Любопытно также, что американские специалисты по новым видам оружия дважды дали отрицательное заключение о возможности создания атомной бомбы. Бомба была создана не военными, а штатскими, как явствует из сообщения английского журнала «Обсервер» от 4 октября 1953 года. (Примечание автора).