Секс и эротика в русской традиционной культуре
Шрифт:
Следующим существенным элементом родильного обряда являлось место пребывания роженицы и бабки-повитухи в последний дородовый и послеродовый период. В Прикамье роды чаще всего проходили в бане, куда повитуха и роженица отправлялись за три дня до появления младенца на свет. В повитухах, как правило, была старуха, которую в деревне считали знающей, реже ее называли колдуньей или ведьмой. Она приходила в избу втайне от жителей деревни, так как оповещать о начале родов было не принято. [423] Считалось, что роженица примет столько мук, сколько волос на теле у тех, кто узнал о приходе повитухи (члены семьи, естественно, в расчет не принимались). [424]
423
На путях… С. 279.
424
Там же.
Родовые боли в прикамских традициях назывались «бабьей мукой» и воспринимались как болезнь. Наиболее распространенным способом облегчения болей была передача «бабьей муки» на мужа. Сами способы передачи информанты вспомнить не могли, считая, что любая роженица обладает такой способностью.
«Бабе одной в лесу приспичило. Вот она увидала мужика чужого. Он от нее далеконько ведь был, a м уку бабью она на него наслала. Вот он покорчился! Знающая была баба-то, не иначе». [425]
425
Провинция: ОБ-1, л. 156. Зап. К. Э. Шумовым в д. Нижний Тымбай Куединского р-на в 1994 г. от группы женщин.
Интересно, что «бабья м ука» могла быть послана колдуном как порча, тогда она отделялась от родильного обряда и приобретала исключительно значение болезни:
«А то еще на девочку мою напустили «бабью м уку», это как женщины рожают. Так и сделали такое. Ей тогда еще двух не было, болела она у меня. Мы тогда в больницу легли. А там у нас подоконник был. Девчонка по подоконнику-то и ходила, и все «ля-ля, ля-ля». А та [колдунья] все под окном ходила. Ну и напустила на нее порчу-то. Девчонка уж совсем умирала. Носик у нее покосился, губки посинели, того и гляди, душа вылетит. Не ела ниче. Нянечки мне и посоветовали: «Сходи, — говорят, — к ней». Ну и решилась, и пришла. Рассказала ей. А она: «Ой, матушка моя, мне в лицо надо увидеть». А в больнице у нас с этим строго было — не пускали никого, но нянечки разрешили. Взяла я девчонку и на следующий день — к ней. В избу-то заходить стали, а девка как завизжала, забилась. Та на руки ее взяла, почертила что-то, побрызгала. Так девчонка потом двенадцать часов спала, а так не спала вовсе. Потом еще раз к ней водила. Вылечила ведь». [426]
426
Провинция: НП-21, л. 252. Зап. К. Э. Шумовым в п. Чермоз Ильинского р-на в 1991 г. от Е. Г. Монаковой, 1930 г. р.
Если роды проходили в избе, роженица передавала «бабью м уку» мужу, когда сама стояла, а он пролезал у нее между ног. [427]
Чаще всего для облегчения родов роженица раздевалась до рубахи, распоясывалась, снимала серьги, кольца, крест, развязывала на одежде все узлы, что и ныне делается в Прикамье повсеместно. Таким образом женщина уподоблялась мифическому существу, аналогичному персонификациям лихорадок и болезней в заговорах.
427
Там же.
В особо тяжелых случаях было принято открывать в избе (даже если роды проходили в бане) трубу, окна, двери; если это не помогало, то домочадцы просили распахнуть в церкви «царские врата». Последний метод практикуется в Прикамье повсеместно.
Особо выделялись случаи, когда подозревали, что колдунья «закрыла роды». Тогда роженицу поили водой из трех ключей, в которой размыкали три замка или развязывали три узла. [428]
Часть действий, облегчающих роды, производилась в избе с ориентацией на ее сакральные центры. Перед родами беременную водили с молитвами вокруг стола «посолонь». [429] В избе (или бане) роженица бралась руками за матицу, затем за лицо; в бане затем мазали лицо сажей, в избе же использовали сажу из печи. [430] В избе (или на дворе) роженица пролезала под столом, сквозь дугу, между ног мужа. [431]
428
Провинция: ОБ-1, л. 102. Зап. А. В. Черных в д. Цыганы Суксунского р-на в 1994 г. от С. В. Ивановой, 1917 г. р.
429
Подюков. Зап. в Еловском р-не; Провинция: ОБ-1, л. 181. Зап. Л. Окуловой в с. Дуброво Еловского р-на в 1989 г. от А. Л. Окуловой, 1928 г. р.
430
Подюков. Зап. в Березовском р-не.
431
На путях… С. 280.
Если не помогали перечисленные способы, повитухи обращались к помощи заговоров, для чего все узлы на одежде роженицы развязывались с приговором: «Не будь у нее запору и затору, развяжись ее утроба, как ефти узлы». [432] Могли также напоить водой с куриного яйца, на которое нашептывали: «Как курица яичко скоро сносит, так бы и раба Божья скоро распросталась». [433]
В тех случаях, когда тяжелые роды были вызваны неправильным положением плода, роженицу поднимали и встряхивали, подвешивали вниз головой под матицей, [434] повитуха трясла ноги роженицы и правила живот руками. [435]
432
Попов В. А. Предрассудки и суеверия…
433
На путях… С. 280.
434
Попов В. А. Предрассудки и суеверия…
435
Провинция: ОБ-1, л. 182. Зап. А. В. Черных в д. Урталга Куединского р-на в 1994 г. от группы женщин.
В качестве рвотного женщине подавали пропущенную через втулку тележного колеса воду, которой обмывали сапоги мужа, [436] питье с сажей и мылом, [437] могли заставить жевать волосы или щетину (что до сих пор встречается повсеместно).
В силу причин этического характера не очень ясно проявляется в традициях Северного Прикамья имитация или совершение полового акта как способа облегчения родов. Муж во время родов должен был обнажать половой член и приговаривать: «Как вошел, так и выходи». [438] В другом случае просили молодых «шоркаться» в соседней избе во время родов. [439] Обе записи единичны, поэтому делать однозначные выводы о традиционности этих действий нельзя.
436
Попов В. А. Предрассудки и суеверия…
437
На путях… С. 280.
438
Из личного архива К. Э. Шумова. Зап. К. Э. Шумовым в д. Петрецово Чердынского р-на в 1988 г. от Е. И. Пашина, 1905 г. р.
439
Там же. Зап. К. Э. Шумовым в с. Екатерининское Сивинского р-на в 1985 г. от В. И. Антонова, 1918 г. р. 7.
Появление ребенка на свет являлось следующим существенным элементом родильного обряда. Мальчиков повитуха принимала на «мужнину рубаху», девочек чаще всего — на полотенце, которое потом вешалось над колыбелькой. [440]
Пуповину обрезали ножницами, реже — ножом, мальчикам обязательно на обухе топора. [441] Отрезанную пуповину заворачивали в белую тряпицу и закапывали в землю, «куда солнце не падет», или в конюшню, на двор, чтобы был приплод у скотины. [442] Послед тоже было принято закапывать в землю (в отличие от коровьего, который либо закидывался на чердак или крышу, либо забрасывался в огород, чтобы склевали птицы) — в голбце [443] или там, где собаки не съедят. [444] Значительно реже пуповину высушивали, хранили на божнице и использовали для лечения болезней — терли больное место. [445]
440
Провинция: ОБ-1, л. 115. Зап. И. Крыловой в с. Пянтег Чердынского р-на в 1988 г. от И. В. Черепановой, 1911 г. р.
441
Подюков. Зап. в Добрянском р-не.
442
Подюков. Зап. в Добрянском р-не; Провинция: ОБ-1, л. 116. Зап. А. В. Черных в д. Урталга Куединского р-на в 1994 г. от группы женщин.
443
Провинция: ОБ-1, л. 119. Зап. Е. Щукиной в с. Берёзовка Березовского р-на в 1990 г. от В. Г. Пирожковой, 1920 г. р.
444
Провинция: ОБ-1, л. 120. Зап. А. В. Черных в д. Урталга Куединского р-на в 1994 г. от группы женщин.
445
Подюков. Зап. в Карагайском р-не.
Если ребенок рождался «в рубашке», ее было принято высушивать и хранить с целью дальнейшего использования: подкладывания в постель для лечения ребенка, благословения ею уходящих в армию парней, девушек — при выходе замуж, [446] скармливания кусочка корове, которую вели на случку, чтобы теленок родился здоровым, [447] для умилостивления суда. [448]
В течение первых трех дней или около недели после родов русские крестьяне Прикамья называли женщину «сырой бабой», у которой, мол, открыты все «ходы и протоки». По верованиям, именно с такими бабами предпочитал вступать в связь сатана.
446
Провинция: ОБ-1, л. 121. Зап. А. В. Черных в д. Урталга Куединского р-на в 1994 г. от группы женщин.
447
Подюков. Зап. в Чердынском р-не.
448
Подюков. Зап. в Кишертском р-не.
«Сатана-то сырых баб шибко любит, когда у них в теле все открыто и мокро, вот и приходит, если такую бабу одну после родов оставят. Приходит, блуд сотворит, а потом и задавляет». [449]
Отметим, что сам момент вступления в половую связь сатаны и женщины в народных рассказах практически не разрабатывался. В большей части быличек он упоминается «вскользь», но достаточно часто. Этот мотив противоречит представлениям о том, что у нечистой силы плоть мягкая, «как подушка», но противоречие разрешается умолчанием. Развязкой быличек об оставленной в одиночестве роженице является ее собственная смерть и смерть младенца. В этом эпизоде наиболее тесно переплетаются женская физиология и мифические представления. В народе говорят: «На сырую бабу блазнит много», [450] отмечая тем самым одну из особенностей состояния женщины после родов. В современной медицине оно получило название «послеродовой психоз», одним из крайних проявлений которого является убийство ребенка и самоубийство матери, пережившей серьезную стрессовую ситуацию. Вероятнее всего, именно эта форма психоза и стала причиной сюжета былички и ритуального запрета оставлять женщину и младенца одних.
449
Из личного архива К. Э. Шумова. Зап. К. Э. Шумовым в д. Петрецово Чердынского р-на в 1988 г. от Е. И. Пашина, 1905 г. р.
450
Провинция: ОБ-1, л. 130. Зап. К. Э. Шумовым в с. Городище Соликамского р-на в 1990 г. от М. В. Черепановой, 1928 г. р.