Секс и ничего личного
Шрифт:
И всегда будет хотеться — потому что я никогда в него не попаду. Хотя бы потому, что не хочу влезть в этот чужой мир через свадьбу с аборигеном в достаточной степени, чтобы предпринимать в этом направлении какие-то активные действия.
Значит, что? Значит, мне от них ничего не нужно!
И даже единственный вопрос, ради которого можно было бы напрячься и постараться, Вив уже прояснил: папа-генерал не будет защитит меня от следствия.
Так что можно расслабиться и получать удовольствие — и не париться, прекрасно и абсолютно не париться, придусь ли я ко двору.
Ну, разве что самую малость, чтобы не подвести Вива.
В этот момент Вив, успевший обойти машину, открыл дверь с моей стороны и галантно помог мне выйти из машины.
Улыбнулся и нырнул в багажник, за моими и своими вещами.
И я, глядя на его спину (если честно — чуть пониже спины) поняла, что решение мной принято абсолютно верное.
Дом встретил теплом, гулом голосов и вкусными запахами.
На хлопнувшую за нашими спинами дверь из комнаты за резными дверями вылетели сперва “Ага!” и “Наконец-то!” на несколько голосов, а потом — высокая дородная женщина. Стремительно прижала сына к сердцу, улыбнулась мне, чмокнула воздух возле его щеки.
— Кэсс, это моя мама, Клеманс гросс Теккер. Мама, разреши представить тебе мою девушку, Кассандру Морель.
Она еще раз улыбнулась мне, и скомандовала обоим:
— Быстро за стол! Только вас и ждем!
Вивьен улыбнулся маме светло и чуть виновато — так, что я бы ни за что не подумала, что он именно так все и спланировал, и на всякий постаралась запомнить, с каким выражением лица Вив врет.
Церемония знакомства прошла очень… цивилизованно. Никто сразу расчленять и есть меня не бросился — а ведь по поведению Вива можно было бы ожидать!
Помимо родителей у Вива обнаружилось два старших брата и одна сестра, младшая, и я, немного нервничая, повторила про себя, чтобы не забыть: отец, Александр, Александр, боги, как зубодробительно и по генеральски, “Александр гросс Теккер”. Мать, Клеманс. Братья, Филипп и Эван, Филип, Эван… Блин, кто из них старший? Ладно, старшинство — ерунда, но я уже забыла, который из них Филипп, а который Эван!Ну, хоть сестру не забуду и не перепутаю: Сирьель! Но красивые у них в семье женские имена все же, Сирьель и Клеманс.
Вивьен представлял меня родным, а их мне, пока обменивался новостями с братьями — кажется, кого-то из них он не ожидал увидеть за родительским столом, но вот которого? Отодвигал для меня стул, и помогая сесть, и держался так, словно ждал, что расчленение с поеданием вот-вот начнется.
Родные были коварны и не оправдывали его ожиданий, но Вив не расслаблялся и не терял бдительности.
Я успела рассмотреть столовую — очень милую, в которой царил длинный стол, накрытый вышитой скатертью, а огромный современный телевизор над камином комфортно уживался со старинной каминной решеткой и антикварного вида стульями.
Вив все еще напряженно поглядывал на отца и братьев.
Улучив момент, я тихонько погладила его по ноге под столом, под прикрытием скатерти с остролистом. Он сжал в ответ мою руку.
Но успокоился все равно только в тот момент, когда улыбчивая седая женщина внесла горячее.
Вив успокоился — а вот я взволновалась, чувствуя, что мой голодный желудок может вот-вот смазать торжественность вечера.
Оно, конечно, понятно, я же весь день не ела: утро проспала, в обед в себя ничего впихнуть не сумела, но не хватало еще…
Желудок, предатель, молчи! Ради всех богов, молчи!
Во время ужина важных вопросов не касались, ограничились обсуждением последних новостей, о новорожденном у одних родственников и печальной кончине у других, как хорошо в этом году убрали снег на подъезде даже без напоминаний и до чего удачный нынче на ужин получился горошек.
К чаю было два десерта — традиционный для празднования Перелома года торт “Полено” и я.
— Ну же, Кассандра, расскажите о себе, - улыбаясь с благодушием сытого удава, предложил Александр гросс Теккер.
“Началось!” — бомкнул у меня в голове гонг.
Бедный Вив, держись, солнышко, сейчас я быстренько допрошусь, и можешь выдохнуть.
— Сирота, родилась и до двенадцати лет росла в городке Гловер. Это на юге страны, — пояснила я явно недоумевающей Сирьель. — Впрочем, после того, как родители погибли и меня взял на воспитание брат отца, дядя Квентин, в родном городе я не была: дядя, человек крайне непоседливый, обожает путешествовать и сидеть на одном месте не способен категорически. И с двенадцати до восемнадцати я объездила всю страну, приобрела глубокие знания по ее географии и устойчивую неприязнь к переездам. Так что сразу после совершеннолетия решила брать судьбу в свои руки, уехала от дяди и поступила в академию. Впрочем, — иронично улыбнулась я главе семейства гросс Теккеров, — в моем досье всё это наверняка и так написано.
— Ну, так расскажите нам что-нибудь, что там нет, Кассандра! — вкрадчиво предложил отец Вива.
— Ну, это сложно. Я же не знаю, что там есть!
Генерал на мою подначку не повелся, только взглянул снисходительно, и содержание досье озвучивать не стал.
— Там, к примеру, ни слова не сказано, почему вы выбрали именно это учебное заведение и специальность.
Я ковырнул ложечкой лежащий на моей тарелке (тарелки, кстати, на столе стояли неописуемой красоты, в форме листьев) кусочек торта.
Предложенная тема была вполне безопасной. Но говорить посторонним людям, что я хотела бы служить Справедливости… Ну, как-то… Ну, нет, не дождутся!
И тогда я бойко отбарабанила строчку из рекламного проспекта академии:
— Престижный диплом, перспективы удачного трудоустройства в будущем,возможность завести ценные связи!
На "связях" Вив фыркнул и мне пришлось пнуть его под столом. А потом, решив, что вышло и впрямь как-то обезличенно, я добавила:
— Еще они стипендию высокую предлагают и в кампусе селят по одному человеку в комнату!