Секториум
Шрифт:
На всякий случай, я вооружилась Мишиной «хлопушкой» и встретила в сарае не то бомжа, не то неандертальца. Никакая экспертиза не признала бы в этом существе отца Сириуса. Никакая интуиция мне не подсказала, что он и есть наш пропавший Сережа. В свои двадцать семь он выглядел на сорок. Без крыши, без денег и документов, без биографии и лица. Из моего сарая ему совершенно некуда было деться.
Вскоре милиция стала ходить по району, заглядывать в лица жильцам. Сириус перебрался из верхнего дома в модуль, но даже там прятался от каждого шороха.
— Мне лучше уйти с Земли, — просил он, но вопросы такого уровня решал только
Вега задумался над просьбой.
— Значит, человечество спасать будем не на Земле, а в Сигирии? — уточнил он.
— Сначала он будет спасать для человечества свою задницу, — объяснил Миша.
— Что же ты будешь делать на Блазе?
— Учиться, — ответил Сережа.
— Чему?
— Мудрости. Неужто можно учиться чему-то другому?
Тем временем мне позвонили с городской сети:
— Откройте дверь следователю прокуратуры, — требовал голос. — Я знаю, что вы дома. Откройте, у нас ордер на обыск.
Шеф вывел на монитор картинку со следящих камер. На крыльце стояли двое и соседка с племянницей, готовые исполнить роль понятых. Мыслительный процесс начальства ускорился:
— Тебя ищут? — спросил он Сириуса. — Этого только не хватало. Сегодня же прочь с Земли. На все четыре стороны. А там видно будет.
Сириус вернулся на Землю спустя два года. Вернулся, чтобы ответить на вопрос, с которым я провалилась при поступлении на работу: почему, по какой причине человечество не хочет признать факта существования инопланетных цивилизаций? Почему оно отвергает истины, проверенные чужим опытом? Такая постановка вопроса некоторым образом противоречила его предыдущим убеждениям, но Сириуса это не смутило. Его познание мира не стояло на месте. Сириус учился много и охотно. Он освоил язык «сиги», погрузился в многовековую мудрость цивилизации, давшей ему убежище, извлек из этой мудрости все пригодное для спасения человечества, но на Земле Сириуса помнили лишь по старым скандалам и фокусам. Его книги залеживались на полках, а сайты падали в рейтингах. Человечество слышать не хотело о том, что история Земли, рассказанная самими землянами, есть акт невежества; также как раньше оно не хотело слышать о невежестве религиозных догматов. Прежняя аудитория Сириуса таяла. Новую шеф собирать запретил и правильно сделал, потому что хождение милиции по моему району возобновилось таинственным образом именно в день возвращения Сира. И до, и после, и ныне, и присно, и вовеки веков много «таинственных образов» сопровождало жизнь этого человека.
Новую «сириотику», как философско-религиозное учение, шеф тоже запретил. Он запретил Сириусу все что смог, он запретил бы ему жить и дышать, если бы ни одно обстоятельство: контору заинтересовала нездоровая реакция ментального фона на все, что творит этот проповедник. Больно живо этот фон реагировал на Сириуса, больно неприятные последствия имела эта реакция. Шеф поручил нам сделать сравнительный анализ, и мы сделали: точно, ни один другой проповедник так не раздражал планетарную матрицу.
— Выходи! — Миша включил свет в гараже, открыл дверцу машины. — Батюшка! Вздремнул что ли?
На сидении лежал лишь сизый нос в лохматой бороде.
— Сировоз прибыл, — объявил Миша.
Сириус как привидение стоял за его спиной и слушал улицу.
— Они уже здесь, — сообщил он.
Над районом низко летал вертолет.
— Что за дерьмо? — удивился Миша и полез в карман за прибором.
— Надо было отслеживать их в дороге!
— Дорога была чистой.
— Тогда откуда он взялся? Если берешься помогать, надо заниматься делом, а не болтать языком, — упрекала я его.
Также бесшумно и незаметно Сириус проскользнул в дом, словно прошел сквозь стену.
— Буду в офисе, — предупредил он. — Позвони. Выясни, что им надо и сразу позвони.
— И мне позвони, — добавил Миша, засовывая за пояс монитор орбитального радара. Он накинул пиджак и подал мне бороду с резиновым носом — Сожги в камине, а я прогуляюсь за сигаретами.
Улику я кинула в лифт, вслед за Сириусом, и накрыла циновкой люк в подпол. Все что я успела, это надеть фартук и поставить чайник на плиту. Два джентльмена в строгих костюмах посетили меня незамедлительно и бесцеремонно. Они даже не постучались и не предъявили документы, полагая, что я их жду, а раз так, то сама должна знать, зачем.
— Кто еще в доме? — спросили они.
— Никого. Муж пошел в магазин. То есть, сожитель, как вы выражаетесь.
— Документы предъявим… Фамилия, имя, отчество сожителя и год рождения.
— Все тот же, — ответила я и подала им паспорт, который всегда держала поблизости.
— Что прячем? Кого прячем?
— Ничего и никого.
— Компьютерную базу проверим…
— Пожалуйста. Можете забрать компьютер с собой. Я им не пользуюсь.
— Кто из посторонних лиц был в доме за последние сутки? Отвечаем быстро…
— Курьер из химчистки.
— Быстро отвечаем, — строго сказал товарищ.
— Курьер из химчистки, — повторила я быстро, как прихожанка Сириуса, отравленная трансгенным овощем.
— Осмотрим помещение.
— Паспорт они положили на полку сами. Выучили гады, где лежит. Пошли в комнату и встали, как вкопанные, перед Мишиными ботинками.
— Чьи вещи?
— Моего сожителя, — той же скороговоркой ответила я, и бросила ботинки в прихожую.
Они осмотрели шкаф сверху донизу, снаружи и изнутри; встали над крышкой подпола, словно это был сундук с кладом. Оба знали, что лезть придется. Оба не хотели пачкать костюмы зря, так как догадывались, что ничего не найдут. Лез обычно младший по званию — только так их можно было распознать в штатском.
— Если найдете банку с вишневым компотом, — попросила я, — не сочтите за труд… У меня радикулит обострился.
С чувством юмора у ребят было неважно, да и шутка, к слову сказать, выглядела глуповато.
— Зачем вы приезжали на проповедь? Вам известно, где скрывается гражданин Басиров? Нам известно, что вы имеете личный контакт и оказываете помощь…
— Мы с мужем являемся прихожанами.
— Сириотами, — поправил главный.
— Если отец Сириус иногда оказывает нам честь…
— Это преступник, который находится в розыске.
— Но мы-то в чем провинились? Отец Сириус давно не ходит к нам в гости, и тем более не хранит здесь вещей. Что вы хотите найти?
— Вы были предупреждены об ответственности, — начал нотацию старший, и я вздохнула с облегчением. Если меня начинают запугивать, значит, с собой не везут. Стало быть, обошлось.
Я не ошиблась. Меня запугали так сильно, что даже не сочли нужным унести компьютер, позволили мне выпить чая, пока он не остыл, и заперли за собой калитку.